Помимо Евсевия кое-какие сведения о Гиерокле сохранились у другого церковного деятеля IV в. — Лактанция в его «Institutio divina». «Так как, — пишет он, — у нас не было пригодных и опытных учителей, которые могли бы убедительно и остро выступать с опровержением распространенных в обществе заблуждений, то эта самая наша слабость подстрекнула кое-кого дерзко писать против неизвестной им истины». В числе этих дерзких Лактанций называет и Гиерокла, которого он узнал в бытность свою в Вифинии. По словам Лактанция, Гиерокл «написал две книжки… в них он попытался доказать ложность священного писания на том основании, что оно целиком самому себе противоречит; некоторые главы, которые казались ему противоречивыми, он изложил настолько полно и подробно, что, по-видимому, он некогда сам придерживался этого учения… Особенно он нападал на Павла и Петра и прочих учеников, как на сеятелей лжи; он утверждает, что они были невежественны и необразованны, ибо некоторые из них добывали средства к жизни рыбачеством». Как и Евсевий, Лактанций указывает, что Гиерокл ссылался на Аполлония Тианского, который, судя по его «житию», тоже творил чудеса и проповедовал новое учение, однако просвещенные эллины его не обоготворяли. Очевидно, Гиерокл, как мы это выше показали относительно всех античных критиков христианства, не сумел критически отнестись к евангельской мифологии, и вряд ли это было у него просто полемическим приемом. Что он был верующим, об этом свидетельствует Лактанций, указывающий, что Гиерокл говорит о «высшем боге», которому он дает эпитеты «царя, величайшего, творца вселенной, источника благ, создателя и кормильца всего живого».
Они из кожи лезут вон, восхваляя своего Иисуса, как даровавшего зрение слепым и совершившего кой-какие чудеса в этом роде…
…Посмотрим, однако, насколько лучше и разумнее мы воспринимаем такого рода вещи и какое у нас мнение об одаренных людях… [673]
…Уж не будем говорить об Аристее и Пифагоре, живших в древние времена, но во времена наших предков в царствование Нерона действовал [674]
Аполлоний Тианский, который с самого детства и когда он был в Эгах, в Киликии, жрецом человеколюбивого Асклепия совершил много чудес, из которых я большинство пропущу, упомянув о некоторых……Итак, зачем же я упомянул об этом [675]
? Чтобы можно было сопоставить наше трезвое и точное суждение по каждому пункту с тупостью христиан. Ведь мы того, кто совершил такие дела, считаем не богом, а лишь угодным богу человеком; они же из-за нескольких каких-то чудес объявляют Иисуса богом.…И то стоит взвесить, что деяния Иисуса раструбили Петр и Павел и кое-какие другие близкие им лица — люди лживые, невежественные и шарлатаны, а деяния Аполлония — Максим из Эг, философ Дамис, живший с ним вместе, и афинянин Филострат, люди, выдающиеся по своему образованию и почитающие истину, из любви к людям не пожелавшие скрыть деяния благородного мужа, угодного богам.
…Сам Христос, изгнанный евреями, собрал шайку из девяноста человек и занялся разбоем.
…Аполлоний совершил такие же или даже более великие дела.
…Аполлоний, когда Домициан захотел его наказать, внезапно исчез из судилища [676]
.…Аполлоний кое у кого пользовался почитанием как бог, и в Ефесе воздвигнутая ему статуя под именем «Геракла — защитника от зол» почитается и поныне (но это — отдельные исключения; люди образованные не считают его богом).
…Я не говорю, будто Аполлония не считают богом потому, что он этого не хотел, но потому, что мы, по-видимому, умнее и из-за удивительных деяний не приписываем сразу (данному лицу) божественности, как вы, которые из-за незначительных знамений уверовали (в Иисуса) как в бога.
Анонимное сочинение конца III в. против христиан
Наряду с книгой Гиерокла Лактанций говорит о другом авторе, которого не называет по имени, изображая его лицемером, который проповедовал добродетель и бедность, рядился в плащ и носил длинные волосы, но дома у себя вел роскошную жизнь. По словам Лактанция, автор этот написал свой труд в 3 книгах из угодливости по отношению к императорам, преследовавшим христиан. Лактанций цитирует два небольших отрывка из этого сочинения, которое мы здесь проводим.