Первокурсник

— Информация о её назначении к нам в город подтвердилась с другой стороны. За ней, действительно, стоят очень и очень большие люди! Говорят, решение о строительстве принималось чуть ли не в самом Политбюро. Точнее сказать невозможно. Известно также, что решение о строительстве института и назначение её директором датировано одним днём. Четвёртым августа 1969 года. Смекаешь, что это значит?

Ангелина кивнула:

— Хочешь сказать, что институт под неё строят?

— Похоже на то… И что интересно — до августа прошлого года трудилась она рядовым врачом обычной городской больницы. Ну, не совсем рядовым, конечно. Заведовала отделением гинекологии в той больнице. Весной прошлого года защитила докторскую. Защищалась в Москве.

— С диссертацией всё чисто?

— Не знаю, не спрашивал. Нужно было спросить?

— Да нет, это я так. Потом, может быть… А что такого могло случиться в августе, что ею заинтересовались в Москве? Под обычного лечащего врача, пусть даже и остепенённого, институты не строят.

— Случилось, Ангелиночка, случилось… — вздохнул старик. — Столько у них там в Магадане в последний день июля случилось, что ум за разум заходит… Странно даже, что я ничего из той истории раньше не услышал. Ты в курсе, что у неё есть воспитанник? Точнее, не воспитанник, а подопечный?

Она кивнула:

— В курсе. Я с ним примерно с час назад беседовала. Меня он не меньше Колокольцевой интересует. Не знаю, правда, как его зовут.

— Александром. Кузнецов Александр… — он помолчал. — Знаешь, я когда об этих двоих подробности узнал, засомневался даже… Пока ты в дверь не позвонила, сидел вон там на кухне и голову ломал, стоит ли рассказывать тебе о том, что узнал…

— Так и думала, что напугаешься. Догадываюсь, что с ними дело нечисто. Очень нечисто.

Старик уставился на неё своими маленьким карими глазками:

— Скажи, Ангелина, то что муж и сын попали в больницу, связано как-то с этими двоими?

Она не раздумывая подтвердила:

— Наверняка связано! Думаешь, зачем я тебя расспрашиваю? Хочу понять, с чем столкнулась. Я же, дядя Петя, в безвыходное положение попала. Пытаюсь хоть какую-то лазейку найти.

— Гриша что-то натворил или муж?

Она тяжело вздохнула:

— Гришка мерзавец! Не спрашивай, что именно. Не могу сказать.

Он покивал и тоже вздохнул:

— Странно, конечно… То, что я услышал, скорее говорит за то, что они люди исключительно добрые… Паренька этого в Магадане Спасителем называли.

Она наморщила лоб:

— Спасителем или спасателем? Что-то я не…

— Спасителем! Как Иисуса Христа звали! — рассмеялся старик, откидываясь на спинку стула. — Я и сам тот же вопрос задал. Подумал, что ослышался… Из-за него там в августе 69-го волнения вспыхнули. Пришлось даже войска вводить. Из-за этого были сняты со своих постов оба первых секретаря: обкома партии и горкома. Причём сняты с одинаковой формулировкой — «За развал работы»! Ты когда-нибудь слышала о чём-нибудь подобном?

— Ого! — она по-настоящему удивилась. — Слышать-то слышала, но не на таком уровне, разумеется. Максимум на уровне председателя колхоза или директора совхоза. Первый секретарь обкома говоришь? А что там такого стряслось? Знаешь подробности?

— Кое-что знаю… Этот Саша Кузнецов где-то перешёл дорогу бандитам. Причём, похоже, сильно их разозлил. Настолько сильно, что те решили его убрать. Даже снайпера для этого подготовили и снарядили. Он его на берегу моря подловил и выстрелил. Как рассказывают, не убил, но тяжело ранил. В том месте на берегу люди в момент выстрела оказались. Его перевязали, как могли, и потащили в посёлок. Там у них на берегу посёлок остался, с которого когда-то город начинался. Да, так вот, пока несли его по посёлку, люди увидели и узнали его. Тут же вспыхнула паника. Бабы в крик, мол, Спасителя снова убили! Кинулись в город к больнице, куда его на мотоцикле повезли, а мужики начали в группы сбиваться. Им кто-то шепнул, что на него деловые покушались. Разбежались люди по дворам, где жулики жили, вытаскивали их на улицу и били смертным боем. Совсем озверели! Одних только убитых около десяти человек в итоге насчитали! Причём, что характерно: цыгане, а у них там довольно большая община, вместе с остальными за жульём охотились! Ну ты же знаешь, как они обычно обособленно держатся? А тут вдруг объединились!

Ангелина откинулась на спинку стула. Что-то от этого рассказа черно стало у неё на душе. Она даже побледнела.

— Может, валидолу? — спохватился старик.

Она покачала головой:

— Нет, не нужно… Продолжай… Говоришь, тяжело ранили?

— Ранили тяжело, да! — он сделал эффектную паузу. — Но уже через пару часов, его в том посёлке вместе с Колокольцевой видели. В больничной пижаме, перемазанного йодом, но уже безо всяких бинтов! Целого и невредимого! Они с ней вдвоём кинулись людей урезонивать. Пытались как-то погасить конфликт в посёлке…

Он отхлебнул из чашки уже остывшего чаю и продолжил: