Первокурсница

Как всегда в безвыходных ситуациях, которые у меня время от времени случались, я подумала о Кирилле. Вот бы сейчас позвонить ему и перевалить на его широкие плечи все мои проблемы, пусть разгребает, как было не раз. А самой устраниться и наблюдать со стороны, как он ловко со всем этим справляется. Должна же быть у каждой девушки та самая крепкая надежная спина, за которой можно укрыться от всех жизненных бурь и невзгод!

Ну да, мечтать не вредно. Где сейчас Кирилл и где мы! Даже если бы у меня был телефон или если бы я хотя бы знала его номер наизусть, доехать сюда он бы все равно не успел. Да и куда ехать?

Надеяться было совершенно не на кого. Только на себя.

Пока я оценивала обстановку, один наш Квазимодо насытился, схватил меня за руку и потащил на середину комнаты танцевать. Я не сопротивлялась, выжидая удобного момента. Кто его знает, может, все обойдется малой кровью? Потанцуем мы с ним, потанцуем, потом я скажу, что уже поздно и меня ждет мама. А он возьмет и развезет нас по домам. Ведь не все же кругом насильники и убийцы! Может быть, это морды у них как из страшной сказки. А внутри они чуткие и порядочные.

Пока мы с ним топтались по ковру, второй галантный кавалер усадил Янку на диван и, облапив ее за плечи, что-то горячо шептал ей на ухо. Та отчаянно мотала головой. Я видела ее страдальческие глаза. Парень снисходительно ухмылялся, по-хозяйски гладил ее по спине и вдруг, резко намотав ее волосы на кулак, притянул к себе и что-то тихо произнес в лицо. Янка обмякла. Ну вот и началось, отчетливо поняла я, когда подруга, подталкиваемая мерзавцем, покорно поплелась в соседнюю комнату. Я прекрасно знала эту ее особенность: стоило ей сильно испугаться, как она терялась и становилась совершенно беспомощной. Как деревенская курица, которая всполошенно бегает по двору от своего палача, но, как только оказывается в его руках, покоряется своей участи и спокойно кладет голову на чурбак в ожидании удара топором. У меня же в подобных ситуациях, напротив, в голове появлялся странный горячий звон. В ту же секунду для меня все прояснялось, и я точно знала, что нужно делать. Благодаря своему умению собраться на экзамене я смогла поступить в институт. А Янка впала в свой обычный ступор и провалилась, хотя все необходимые знания в ее голове были. Просто ей не удалось их оттуда вовремя добыть.

И сейчас, похоже, у нее отказали мозги. А у меня, как назло, не было ни одной даже самой захудалой идеи. Что же делать? Отчаянье пронзило меня ледяным стержнем, но вдруг парень, сам того не ведая, подсказал мне выход. Он остановился и нетерпеливо сообщил мне, что ему надо «отлить». Я кивнула, прикусив от радости губу и не веря своему счастью.

Дождавшись, когда он скроется в прихожей, я на цыпочках пробралась вслед за ним и прислушалась. Сердце отчаянно колотилось, и от волнения было трудно дышать. Страшно даже подумать, что он со мной сделает, если все провалится! Я приблизилась к туалету. Как со мной это обычно бывает, в моей голове что-то щелкнуло, и я очень кстати вспомнила, что возле гардероба, где мы раздевались, стоял приоткрытый ящик с инструментом. Я на цыпочках метнулась по коридору к этому ящику, выудила молоток и секундой позже продела топорище в ручку туалетной двери и закрепила на косяке. Ну все! Теперь попробуй выйти без посторонней помощи, урод проклятый!

Так. Теперь Янка и ее страстный партнер. Я достала из сапога баллончик «Пуко», то есть «Рико» – в данную минуту это не имело значения, – и, держа палец на разбрызгивателе, вихрем ворвалась в спальню. В первый же момент я поняла, что не опоздала. Он еще только снимал с нее свитер. Недолго думая я шлепнула сапогом (который почему-то оказался в моей левой руке) по блестевшему передо мной лысому затылку, а потом хлестнула пахучей струей по изумленным непонимающим глазам. Парень дико заорал, схватившись за лицо, а я с каким-то садистским наслаждением влила еще солидную порцию освежителя прямо в его разинутый рот. Вот так! Чтобы уж наверняка.

Схватив вялую подругу за шею, я погнала ее в коридор, подбадривая сзади дружескими пинками. Вслед нам несся пьяный вой и душераздирающий кашель. У вешалки к Янке вернулось сознание. Мы в мгновение ока впрыгнули в сапоги, схватили верхнюю одежду и попытались открыть входную дверь, как вдруг из туалета раздался стук и выкрики с требованием объяснить, что это за шутки. Мы молча мучили замок, с опаской оглядываясь на сотрясающуюся от мощных ударов туалетную дверь.

– Наверно, на ключ закрыли, – проклацала зубами бледная до синевы Янка. – Все! Дохлый номер! Давай его выпустим! А то хуже будет!

Узник из туалета, матерясь через каждый слог, подтвердил, что будет хуже.

– Окно! – выдохнула я и потащила ее на кухню.