Первопроходец

— Так ты этого даже не замечаешь! — воскликнула Селестия, но все же пояснила: — Эквестрийские жеребцы, после того как кобыла кидает их в стену телекинезом, обычно стараются обходить её стороной.

— А. Ну так сам виноват же, — я пожимаю плечами.

— Именно об этом я и говорю, тебя это не волнует, — вздохнула она. — И кроме того, ты всегда искренне рад её компании. Для Луны это очень важно, и я была только счастлива, что у неё наконец появился друг в этом тысячелетии…

— Но то, что на меня воздействовал чейнджлинг всё меняет? — предположил я.

— Не меняет, а усложняет, — покачала головой Селестия. — Но я бы попыталась смириться и с этим, если бы ты мог её полюбить.

Вот, значит, как. Да, в этом случае мотивация солнечной принцессы становится более понятна.

— Что ж, тогда пойдём продолжим наши изыскания?

— Если тебе нужен только справочник по биологии, может быть, мы пока не будем возвращаться в хранилище? Посидим здесь ещё.

— Не возражаю.

— Тогда я сейчас его принесу, — улыбнулась она и исчезла в неяркой вспышке.

К моему счастью, Селестия нашла более-менее новую книгу, так что содержание в ней было. Я бегло просмотрел его в поисках нужной мне темы, но не удержался и, прежде чем переходить к ней, заглянул в главу, посвящённую «хуфам», как эквестрийские пони называют то, чем у них лапки оканчиваются. Довольно сложный орган, надо отметить… впрочем, подробнее можно будет ознакомиться в другой раз. Я перелистнул назад и начал чтение пятого раздела с самого начала.

Чтиво оказалось крайне занимательным. Оказывается, что магическая составляющая у пони не только имеет физическое проявление, но ещё и тесно переплетена с другими системами — кровеносной, иммунной, но больше всего — с нервной. Сразу видно, что пони действительно обзавелись всеми своими свойствами в ходе эволюции, но проходила она в отличающихся высоким содержанием магии условиях… Интересно, какой была бы Земля, если бы у нас тоже было что-то вроде?

Но не суть. Как я и ожидал, у пони, за счёт того, что магия является их неотъемлемой частью, есть иммунный механизм, заточенный именно на борьбу с вредоносным колдовством… ну, или, если говорить точнее, любой внешней магией, которая в них попадает. Видимо, именно это и упоминала Твайлайт, когда лечила мои сломанные ребра. А я ещё удивлялся, зачем поняхам больницы… а вот же, оказывается, лечебными заклинаниями можно отравиться ничуть не хуже чем таблетками.

Способ восстановления, который применяется магоимунной системой пони, ничем не отличается от обычной регенерации — поражённый кусочек исторгается или уничтожается, а на его месте выращивается такой же, какой был раньше… и это распространяется практически на всё. Если сравнивать, то для пони воздействие заклинаний магии разума — что-то вроде насморка. Неприятно, но проходит само. А вот для меня… хм-хм-хм. У меня что-то вроде магического иммунодефицита. Что ж, значит, придётся воспользоваться лекарствами.

— Сел, я закончил. Пойдём в хранилище.

— Уже? — состроила грустную мордочку она. — Только я пригрелась…

Да, пока я зачитывался понячьей анатомией, Тия решила принять солнечную ванну, для чего улеглась на спину и расправила свои гигантские крылья, полностью покрыв ими всю вершину башни. Ещё и наружу торчало этак по метру с каждой стороны.

— Нет в мире совершенства, — посочувствовал я. — Если хочешь, я могу ещё немножко подождать.

— Нет, не нужно, — она вздохнула, подобрала крылья и ловко перевернулась на ноги. — Идём.

Только переписав на лист заклинание для погружения в собственные воспоминания, я подумал, что моя идея, в общем-то, не такая уж и хорошая. Допустим, я сотру себе память о том, что со мной провернула Церка. Но вот совершенно не факт, что это уберёт последствия… я всегда предполагал, что память делает нас теми, кто мы есть, но вопрос в том, как мозг хранит данные? Если предположить, что полученные свойства хранятся вместе с воспоминанием (что теоретически подтверждается моим собственным опытом фиксационной амнезии), то удалив ненужный кусок, я добьюсь нужного мне результата, и все в ажуре. Но что, если любое полученное воспоминание вплетается в последующие и становится частью личности? В этом случае мне надо будет вычистить память, начиная со встречи с Церкой, а это ничем не отличается от самоубийства. Кроме того — хрен его знает, как среагирует разум на подобные фокусы… надо бы провести эксперимент попроще, прежде чем лезть мало-мальски глубоко.

— Тия… — задумчиво произнес я. — Ты ведь знаешь какие-нибудь языки помимо современного эквестрийского?

— Конечно, — кивнула она. — Драконий, грифоний, зебриканский… я знаю языки всех видов, с которыми у Эквестрии есть или были дипломатические отношения.

— Отлично, — я кивнул. — Тогда научи меня… ну, например, драконьему.

— Зачем?