Первопроходец

— Хм, ну, можно и так сказать. Однако, хоть во дворце и есть слухи о том, что вам за это постоянно устраивают козни, слухов о том, что вы на них как-то отвечаете нет. И вот, придя сюда, я обнаруживаю, что голос и манеры тоже поддельные. Единственное, что мне во всём непонятно: на кой вам всё это?

— Поддельные? — удивился он.

— Когда говоришь, искусственно изменяя свой голос, нужно быть очень аккуратным с эмоциями. По крайней мере, пока новый голос не станет родным, — объяснил я. — Сам почти год привыкал. Так зачем вам это?

Единорог хмыкнул и покачал головой.

— Вы первый кто заметил… — его голос стал ниже, и из него вмиг пропала вся манерность. — Неудивительно, что тётушка Тия вами заинтересовалась.

— Заинтересовалась? В смысле? — напрягся я.

— Её не было последние четыре дня, но слуги видели вас вместе с ней и тётушкой Луной обедающих на башне. Она назначила вас профессором своего университета, хотя вы здесь очень недавно, и единственное что успели сделать — начать распространять музыку вашего мира. Ещё тётушка подшучивает над вами, а этого удостаиваются только достаточно близкие ей пони… очевидно, что она знает вас лучше, чем другие, поскольку я сильно сомневаюсь в том, что вы способны её обмануть.

Неплохой анализ! А парень наблюдателен, рассудителен и, как и говорила Тия, умён. И да, пожалуй, это всё можно счесть «заинтересованностью». А я (как обычно) уже начал думать что-то пошлое.

— М-м, ну да, пожалуй, — кивнул я. — Так зачем вы притворяетесь самовлюблённым подлецом?

Он посмотрел на меня с сомнением, словно уверенный в том, что я не пойму его причин. Но все же произнёс:

— Я не хочу жениться.

И он таки был прав! Я аж поперхнулся от несоразмерности проблемы и решения.

— С точки зрения пони это действительно достойная причина для того, чтобы устраивать подобный спектакль? — возмущённо спросил я. — Вот объективно?

— Конечно, нет! Но то обычному пони. Я же — знать. «Принц, ведущий свой род от древних королей», — произнёс Блюблад, словно кого-то передразнивая, и вздохнул. — Моя семья относится к этому слишком серьёзно.

— Тогда не проще ли было найти себе фаворитку и сказать, что всё, мест нет?

— Нет! — ужаснулся он. — Где одна, там запросто может быть четыре! И это помимо того, что даже одной слишком много!

— Почему? — удивился я.

— Потому что все кобылы в Эквестрии — сумасшедшие, — уверенно заявил он.

Я хотел было возразить, но с подбором обратных примеров моментально возникли проблемы. О всех встреченных эквестрийках я мог сказать либо «да, он прав», либо «я не настолько хорошо её знаю».

— Это если сравнивать с кем? — все же уточнил я.

— С ними же на первый взгляд, — он вздохнул. — Тебе не понять. За тобой когда-нибудь охотилась пара сестёр-пегасов, считающих, что ты должен принадлежать только им, потому что они достойны только самого лучшего? Или, может, ты в течение нескольких месяцев пытался избавиться от внимания знатной единорожки, которая была готова на всё, лишь бы исполнить свои розовые мечты о прекрасном принце?

Надо же, на «ты» перешёл. Впрочем, учитывая тематику обсуждения, это не так уж и плохо.

— За мной охотились фанаты музыки, и это было достаточно неприятно, — согласился я.

— Это даже близко не похоже на тот кошмар, в котором жил я, — заверил меня принц.

— А ты стиль сменить не пробовал? — съехидничал я.

— Думаешь, что самый умный? — огрызнулся он. — У меня сейчас и есть самый что ни на есть отталкивающий стиль. Ты вот что подумал, когда меня увидел?

Ха, а он прав!

— Ну да, я подумал, что ты жеманный самовлюблённый хлыщ. Но я же не кобыла. Им, поди, такой облик не кажется отталкивающим.

— Хуже я сделать не могу, — вздохнул Блюблад. — Я настолько красив, что мне идёт все что угодно.

— От скромности не умрёшь, — хмыкнул я.

— Что я могу сделать, если это правда? Я не могу сделать ещё хуже, я же всё-таки «принц». Семье плевать на моё поведение, им кажется, что элита единорогов именно так и должна обращаться с остальными. Но за обликом всё же приходится следить.

— И поэтому ты дополняешь облик соответствующим поведением, — кивнул я. — Честно тебе скажу, получается здорово. Но разве это не приносит тебе уйму проблем?

— Сначала приносило. Теперь ко мне навязываются только кобылы, которые обо мне ничего не слышали, а это происходит от силы два раза в год. Жить стало гораздо проще, чем когда они бегали вокруг табунами.

Что ж, если он не преувеличивает, то возможно такая «мечта каждого мужчины» на самом деле не так уж и хороша, как может показаться на первый взгляд. Хотя… как на мой взгляд, ему просто хочется усидеть на трёх стульях. И принцем остаться, и с семьёй не ругаться, и личную свободу иметь. Мда. Похоже, формула «чаще всего нас заставляют лгать другие» работает и здесь.

— Понятно, — кивнул я. — Что ж, спасибо за рассказ. Ты хотел задать какой-то вопрос мне?

— Да… — он порылся в ящичках и достал оттуда газетную вырезку. — По поводу одного из твоих интервью.

— Про музыку? — подозрительно поинтересовался я.