Первородный сон

Что-то уничтожало растения прямо на глазах. Заходящее за горизонт солнце лишь усиливало трагизм происходящего. Почерневшие листья застывали и скручивались, бутоны цветов осыпались, не успев распуститься. Вельсиолл понял, что здесь произошло что-то важное, и садовник в великом отчаянии бросил своё детище.

Эльтасмирий взглянул на следы и понял, куда следует идти.

Улианта кралась по узкой тропинке к колодцу, расположенному в ложбине, прямо у стены дворца правителя Шана. Ручей привёл её к своему истоку, откуда он начинал свой путь через небольшой лес к морю. Искусные строители выложили ложбинку каменными ступенями, а место где вода била из земли, обрамили каменной чашей в виде собранных вместе рук. С тех пор кхатазы, оставив обувь перед ступенями, спускались вниз, чтобы зачерпнуть родниковую воду из каменных ладоней, или набрать вёдра из резервуаров со скапливающейся дождевой водой. Но не только вода собиралась здесь. Каждое утро у колодца встречались женщины, спускаясь за водой и неся с собой свежие сплетни. Никто, кроме правителя Шана не понимал истинного смысла этого красивого сооружения. Только он знал, что собранные ладони колодца отражают звуки голосов вверх, и на огромном балконе, расположенном у вершины дворца, слышны все разговоры, даже если они ведутся шёпотом. Годами отцы-правители города, а впоследствии и империи учили здесь старших сыновей отличать правду ото лжи.

Улианта остановилась у края уходящего вниз колодца. Солнце уже зашло за деревья, и она не видела, что таится внизу, но кошмарные воспоминания детства напоминали ей об этом. Там внизу, прямо в холодной родниковой воде растекается тёплая кровь одинокой женщины Баожэй – самой талантливой садовницы при дворе правителя Шана. Ни до, ни после Улианта не встречала больше людей, настолько преданных растительному миру и любящих природу не меньше илийдингов.

Сейчас она в страхе убежит домой, но её заметит ночная стража правителя Шана. Утром её отца вызовут во дворец, а ещё через два дня начнётся Обновление мира, несущее беды и перемены всем народам Западного Биртронга.

– Это всё одиночество, – раздался прямо из тьмы колодца спокойный голос, – и разочарование…

В это время над лесом показалась луна, и Улианта увидела внизу одинокого кхатаза в дорогой одежде. Высокий головной убор, проткнутый поперёк золотой спицей, расшитый изображениями цветов… пяти цветов… Чёрные как смоль волосы ниспадали на плечи. Такого же цвета тонкие усы и тонкая длинная бородка. Лицо же, наоборот, мертвенно бледного цвета, и глаза… Выразительные чёрные глаза, подкрашенные специальным чёрным карандашом. Бледность же лицу придавала пудра, которую так любят кхатазские чиновники, дамы Ночи и прочий цвет империи.

– Правитель Шан, – Улианта сразу узнала человека, не раз виденного ей в детстве три с лишним века назад на светских приёмах и балах, – вы стали Разочарованным духом? Архонт Вельсиолл рассказал мне, но я не могла поверить. Прошу вас, верните меня в мир живых.

– Это случится очень скоро, девочка. Хотя, по правде говоря, ты его пока и не покидала.

Улианта сделала шаг назад и оглянулась.

– Нет-нет, на этот раз ты не убежишь, Улианта! – Гулко рассмеялся Первый над Цветками. – Тебе уготовано увидеть первородный сон. И поделиться им со всеми народами, населяющими земли Кхатаза!

Эльтасмирийка почувствовала, как земля под её ногами пришла в движение. Она попятилась, чтобы оставаться на месте и не скатиться вниз колодца.

– В этом колодце забытые воспоминания несметного числа людей и нелюдей. Сколько дворцовых заговоров, планов убийств, секретов, проклятий и любовных признаний хранит он в себе. Так много, что возвратив их в головы живых через сны, можно вернуть память народу. Вернуть Дзен-Кхат. Низвергнуть Дзен-Азиро. Вновь наступит эра процветания и величия Кхатаза. Путь империи отрывает народ от корней, культивирует страх одних перед другими, сеет рознь. Рано или поздно, это приведёт к утрате самобытности, бессмысленным войнам и гибели миллионов. Через Первородный сон умрёт неверный путь и возродится осознание мудрости предков.

Монотонная усыпляющая речь Разочарованного духа загипнотизировала Улианту, лишая её тяги к сопротивлению, замораживая мышцы. Земля под ногами потоком потекла вниз, устремившись в колодец. Девушка упала на колени, едва успев зацепиться за один из каменных уступов, созданных древними строителями.

– Я люблю свой народ. И каждый раз разочаровываюсь, наблюдая тот путь, которым он движется!

Голос Первого над Цветками, спокойный, но в тоже время заполняющий всё окружающее пространство, подавлял и вытягивал силы из Улианты.

– Я не мог повлиять на всех одновременно, живущих ныне в землях Кхатаза, лишь на каждого в отдельности через сны и малые потоки эмоций, что проходят через странствующие по телам живых Бамбуковые Цветки.