Перворожденный

А вот Нэйтану было не до веселья. Он пытался осознать понесенный сегодня ущерб, и умозаключения не радовали.

Инквизиция интересовалась им в детстве, но потом они убили Карлоса и испугавшись, поиски бросили. Позже Нэйт несколько раз замечал за собой слежку, но его даже ни разу не вызвали на допрос. Он полагал, что оценили его силу и, не имея поводов придраться к злоупотреблению даром, не стали связываться.

Сегодняшний подвиг ничем, кроме злоупотребления, он сам назвать не мог. Заявиться на публичную казнь и украсть осужденного на глазах тысяч людей — лучше не придумаешь. Это Инквизиция точно не спустит с рук. А если гохское отделение всерьез заинтересуется его персоной и передаст информацию своим коллегам из других городов, то на него, Нэйтана, может начаться настоящая охота.

Еще смеялся над обостренным чувством справедливости Фина. А сам-то?

— Чего-чего? — не расслышал тот.

— Все хорошо, говорю!

— Еще бы. — Фин довольно потянулся, как кот на теплой завалинке. — Ты настоящий волшебник!

Нэйт скривился. Угораздило же связаться.

— Слово «волшебник», применительно к магам, вышло из обихода лет двести назад, — выдал нравоучительно, — потому что их стало в мире слишком много.

— О, ты еще и историей увлекаешься! — Фин крутанулся на месте, повернулся к нему лицом и продемонстрировал руки с поднятыми вверх большими пальцами. Нэйтан скорчил гримасу. — Так ты мне поможешь?

— Уже помог, — напомнил он.

Финистер остановился, нахмурился.

— Зачем тогда спасал? Меня же казнят в первом городе, где я появлюсь. Не по прошлому обвинению, так по новому. Если Инквизиция взялась…

Нэйтан напрягся.

— С чего ты взял, что это Инквизиция? У тебя нет дара, они занимаются только магами.

— Верно, — с готовностью согласился Фин. Взял второй табурет, поставил к столу и оседлал его, широко расставив ноги. — Вот именно, — принялся доказывать с жаром. — Они не могут заняться мной официально, поэтому и подставили в Гохе.

Нэйт обдумал это предположение и покачал головой.

— Слишком мелко для них. Зачем ты им сдался?

— Я под них копаю, — напомнил Фин.

Нэйт хотел было снова возразить, но передумал. Логика в подобной тактике была. Если они знают, что надоедающий им человек из рода Финистеров, и поняли, что этот гордец прикрываться фамилией и просить у семьи помощи не станет, то проще как раз устранить помеху чужими руками, и дело с концом.

— Так что? — серьезно спросил Φин. — Веришь?

— Верю, — проворчал Нэйт. — Ладно, рассказывай, чем могу помочь.

* * *

Нэйт хмуро смотрел на гостя и в очередной раз думал, что обостренное чувство справедливости следовало бы занести в список смертельных болезней.

— Погоди, — попросил Нэйтан. — Давай подытожим.

— Давай, — согласился Фин. Должно быть, уже сам запутался.

— Вы с детства дружили вчетвером: ты, Анжелика, Тод и Верн. Верно? Имена не путаю? — Тот кивнул, подтверждая. — А Верн — это случайно не его высочество Верноэль Галлахер, наследник престола?

— Он самый, — не стал юлить Фин. — Раз уж ты знаешь, кто я, называю тебе все настоящие имена…

— Угу, — пробурчал Нэйт. — А Анжелика? Тод? Они кто?

— Анжелика из рода Найлеро и Тодеус из Колшеров.

Высшие аристократы, маги, фамилии на слуху, хотя, кроме них, Нэйт об этих семьях ничего не знал.

— Анжелика была помолвлена с Тодом, — продолжал Нэйтан, — они много времени проводили наедине…

— Да, — кивнул Эрик-Фин, — и это нехорошо, что все узнали. Страшное нарушение традиций — проводить время наедине без свидетелей… хм… ночами.

— Угу, — принял к сведению уточнение. — И ее убили.

— Нашли задушенной в спальне Тода.

— А Тод?

— Ни сном, ни духом. Говорит, вообще спать ложился один, а проснулся с трупом.

— Что менталисты?

— А ничего. — Фин сжал кулаки от досады. — Пришли, прочитали его. Тод сотрудничал. Сказали, что правда не помнит или блокирует воспоминания. Без взлома никак.

— А взлом Колшера — это скандал, — понял Нэйт.

— Да, ссориться с родом Колшеров без прямых доказательств они не хотят, вот и ищут эти самые доказательства вины, а друзья и родня Тода ищут обратное. Бедняга Тод уже третий месяц сидит в столичном отделении Инквизиции. Но они не станут ждать вечно, попляшут и взломают. А ты же знаешь, что случается после взлома?

Нэйт дернул плечом. Он знал, видел. Не умея гибко работать с сознанием, менталисты лезли слишком глубоко, взламывая не только воспоминания, но и психику, оставляя после себя нечто искореженное, если вообще разумное.

— Видишь, ты знаешь. — Фин сделался совсем мрачным. — И я знаю. Тод ее любил больше жизни. Он не виноват. К тому же считали всех слуг, никто не видел Анжелику в доме Тода в ту ночь.

— Перемещений неодаренные слуги могли и не заметить, — напомнил Нэйтан.

— Они так и сказали.

— Погоди, — спохватился Нэйт. — Если твой друг так настаивает на том, что не убивал подругу, почему бы ему не поклясться в этом на свече? Он или будет мгновенно оправдан, или тут же умрет, если солгал. Тогда инквизиторы даже руки не запачкают.

Фин многозначительно хмыкнул и даже поднял вверх указательный палец, демонстрируя значимость последнего вопроса.