Первые

Ковалевский запер входную дверь. Опустил шторы. Выкрутил фитиль в лампе. Перед глазами вспыхнули строчки: «Чернышевский был вами выставлен к позорному столбу на четверть часа, а вы, а Россия на сколько лет останетесь привязанными к нему?»

Владимир бережно взял газету в руки.

— Как смело, как метко! Выжег раскаленное клеймо на лбу всесильного венценосца!

— Это клеймо никогда не будет смыто с царского рода. Мы должны размножить газету. Пусть побольше людей узнает об этом.

— Попробуем. Ночью. У меня в типографии. Это будет ответом на аресты наших друзей. На то, что выслана Маша. И знаешь, Вася, еще одно дело я задумал. Эта мысль зародилась у меня давно, еще там, в Лондоне. Хочу преподнести подарок русскому обществу. И Александру Ивановичу. За все, что он делает для нас… Только б удалось!

Через некоторое время на столе у цензора появилась рукопись. Цензор полистал ее, посмотрел заглавие.

Опять издание Ковалевского. За последнее время он засыпал цензуру своими книгами. Впрочем, очень милый молодой человек, приветливый, обходительный.

О, да книга совсем и не научная. Это что-то новое для издательства Ковалевского. Беллетристика. Роман под названием «Кто виноват?». Фамилии автора нет. Автор почему-то пожелал остаться неизвестным.

Цензор еще полистал, прочел начало, немного пропустил, опять почитал.

Кажется, ничего нет предосудительного. Так, роман для легкого чтения.

Описывается помещичья жизнь, девушка-воспитанница. Приезжает учитель. Дальше идет, как во всех романах. Любовь между девушкой и учителем. Свадьба. Счастливая семейная жизнь. Но вот появляется некий соблазнитель, напоминающий Онегина, и — весьма печальный конец.

Как будто вредных идей нет. Книга может понравиться даже в светских кругах.

Обмакнув перо в чернильницу, цензор размашисто написал: «Разрешаю».

Книга вышла из печати. Хотя на ней не было имени автора, но ее сразу узнали. Журнал «Книжный вестник» благодарил Ковалевского «… за красивое, опрятное и крайне дешевое издание этого известного сочинения от лица всей широкой публики».

В правительстве вдруг спохватились. Как! Непостижимо! Пропустили сочинение Герцена! Герцена, который навеки запрещен самим царем!

Грозные бумаги полетели из Главного управления по делам печати в Цензурный комитет. Кто разрешил? Запретить! Изъять! Конфисковать!

Но книга была уже раскуплена…

ГЛАВА VIII

Удивительно прозрачная вода в реке Роне. Струи — как хрустальные. Каждый бугорок, каждый камешек виден на дне. Вот к берегу подбежала стайка рыбок. Анюта присела к самой воде, ладошкой хочет поймать малька. Белый лебедь томно повернул голову и поплыл к девушке.

Как Анюте здесь нравится, в Женеве! И огромное синее озеро, и парки, и горы.

Но больше всего она любит бывать тут, на этом уединенном островке посреди быстрой Роны. Вокруг все так зелено. Гордо высятся пирамидальные тополи. Плакучие ивы склонились к воде.

В центре островка — статуя великого философа Жан Жака Руссо. Он, как живой, сидит задумчиво на груде своих книг. Этот памятник поставили граждане Женевы своему знаменитому земляку.

Вот уже почти месяц как Корвин-Круковские в Женеве, Елизавета Федоровна, Анюта и Софа. Софа усиленно занимается математикой. Здесь она увлеклась еще естествознанием. Собирает гербарий. Купила микроскоп и рассматривает срезы растений, наблюдает жизнь в капельке воды.

Елизавета Федоровна старается дочерей далеко не отпускать одних. Но как скучно ходить всем вместе по ровным аллеям Английского парка!

Когда Анюте удается ускользнуть от бдительного ока генеральши, она бежит сюда, к Великому Женевцу! Здесь, на скамейке возле Жан Жака Руссо, она читает, думает, мечтает. Она прочла его книги. В них он говорит о свободе и счастье людей. «Человек рожден свободным…» Почему же, почему вокруг столько рабов? И она, она тоже рабыня, рабыня традиций, рабыня семейного уклада.

Недавно Анюта взяла из женевской библиотеки книгу еще одного мыслителя, Кампанеллы. Он рисует такую яркую, красочную жизнь. Люди все равны. Нет ни богатых, ни бедных, ни повелителей, ни рабов. Невиданного расцвета достигли наука и искусство. И труд, радостный и желанный, стал возможен для всех и необходим.

Вот это счастье!

Но как достичь такой жизни? Где этот полный света город Солнца?

Теперь Анюта читает Шарля Фурье. Может быть, у него она найдет ответы на волнующие вопросы?

Невдалеке послышались голоса и звонкий смех. По узкому пешеходному мостику, ведущему на островок, шли две молодые женщины в легких светлых платьях. Вот они поравнялись со скамьей, где сидела Анюта, и вдруг одна из них вскрикнула:

— Боже мой, да ведь это, кажется, Анюта. Какими судьбами?

Анюта узнала своих петербургских знакомых, Наташу Корсини и Ольгу Левашеву. Оказывается, они уже несколько лет жили в Женеве.

— Ты знаешь, я замужем, — сказала Наташа, когда прошли первые восторги от встречи. — Мой муж Николай Утин. Мы были знакомы еще в Петербурге. Я ведь ходила на лекции в университет. Потом вместе со всеми участвовала в студенческих волнениях. И была посажена в Петропавловскую крепость. Но поженились мы здесь, в Женеве.