Первые бои добровольческой армии

Двойченко делал сообщение о целях и задачах отряда, но слишком много говорил о немцах и австрийцах – много звучало враждебности, если передадут – нехорошо. Были вопросы из публики, стараясь настроить против нас, но прения были сразу прекращены председателем, все успокоились и ушли под аплодисменты. После выбора нового исполнительного комитета началось закрытое заседание – я ушел.

Совместное заседание – представителей инвалидов, моих (Жебрак и я), австрийцев и украинцев – не состоялось: по уходе с первого заседания узнал – пришли немцы, украинец задрал нос, в конце концов мне все равно – пусть инвалиды сами отстаивают свою самооборону.

К вечеру получили все, что хотели, только сахару всего 100 пудов вместо 600. Снаряды (1000 горных), патроны, шинели, амуниция, сапоги и т. д. Абальянц помогал. С автомобилями не уступают. С деньгами плохо, обещано выяснить завтра – по-видимому, исполнительный комитет уклоняется. Украинский комиссар протестует против взятия лошадей, напустился на Абальянца, чтобы я вернул, а если инвалиды не сумеют, то он примет меры, – а комбинацию из трех пальцев хочешь? Абальянц пришел ко мне – что делать? «Запросите начальника конного запаса письменно, за номером, тот ответит тоже письменно мне о возвращении лошадей, я отвечу тоже за номером письменно, а там ищи ветра в поле». Решил так и сделать. Подробность – украинский комиссар сказал: «Если Дроздовский пришел по зову, то пусть требует с города возмещение расходов, а лошадей брать нельзя!»

Офицерство записывается позорно вяло. Всего человек 70–75 для Бердянска, считая и учащихся, и вольных…

Звал по аппарату днем К. – хотел передать что-то важное от атамана Натиева. Не понимаю, но нужно увидеться, к тому же еще одну попытку о деньгах… завтра колонна выступит в 11, а я в Бердянск, откуда прямо в Новоспасское.

13 апреля, Новоспасское

Колонна выступила в 11. Я же на автомобиле поехал в Бердянск для добычи денег и для свидания с К. С деньгами ничего не вышло – Абальянц все обещает какие-то заседания, а вернее, водит за нос; ясно, что, использовав обстоятельства, приход австрийцев и свою безопасность, решили забыть о помощи… Деньги улыбнулись.

К. приехал только часа в 3. С Натиевым ничего интересного, простое недоразумение – приняли за другого Дроздовского, тоже полковника Генерального штаба, и искал свидания, как с другом. Привез, правда, интересное – телеграфное донесение немцев (15-й ландверной дивизии) о нашем отряде из Мелитополя; между прочим, они оценивают наши силы в 5 тысяч, из коих 2 тысячи офицеров.

Погода установилась чудная, наконец-то нет сумасшедшего ветра. Приехал в Новоспасское прямо. Какая богатая деревня! Каменные дома, большие и чистые. Много домиков городского типа. Приняли очень любезно. Присоединилось несколько добровольцев, из них два кадета.

14 апреля, Мангуш

Донесение Семенова, что два офицера 1-й роты князья Шаховской и Попов отправились из Новоспасского вчера в 7 часов в Петровское, кажется, за водкой; подверглись нападению жителей, вернулся один Попов. Что со вторым – не знает. По получении известия послал Семенов взвод 1-й роты с пулеметами на розыски.

Выступили в 8. Долго писал дневник и выехал с хвостом колонны, обогнав ее потом, что это за чудовищная колонна.

По дороге дважды жалобы от хуторян о грабежах и насилиях, чинимых большевиками, – часть удалось ликвидировать (менее виновных выдрать и угнать вон).

На походе нагнал Бологовской, прибывший морем в Бердянск; ничего радостного, но лучше, чем предполагалось раньше. Корнилов почти наверное убит, понеся поражение (ни патронов, ни снарядов), но борьба идет, являются новые отряды, оживают старые, где-то существуют Алексеев и Деникин, Эрдели, но где? Весть о сосредоточении к Армавиру крупных казачьих надежных сил князя Баратова (сведения со слов большевистской делегации, туда ездившей). В общем неопределенность и неясность кругом, есть что-то родное, какая-то точка, к ней надо стремиться, но блуждающая; какая, где, куда идти? Вообще только слухи, почти ничего реального, отрезаны от мира, весь в своих руках, на своем ответе… А денег мало, они иссякают… Грозный знак.

Из Одессы прибыл офицер Жебрака – большая группа офицеров, собиравшаяся к нему с пулеметами, осталась, сбитая телеграммой «Киевской Мысли» о гибели отряда в «двухдневном кровавом бою» с крестьянами и красной гвардией у Воссиятского (?!). Они спрятали пулеметы, а сами остались – один лишь этот посланный примчался догонять…

Ночлег в Мангуше – греко-татарская деревня. Богатая, большая, благоустроенная, уцелевшая от грабежей и контрибуций – не шла течением большевизма. В Мариуполе уже австрийцы – предупредили. Приехал штабс-ротмистр – говорит, есть лошади, конский запас, отбитый от большевиков, обещает помочь его взять. Решили произвести это ночью, чтобы сделать скрыто от швабов. В 22 часа выступит 2-й эскадрон Двойченко, а вперед на машине несколько человек поедут на разведку. Приказал только проделать все тихо, без столкновений…