Первые четыре века христианства

Император Феодосии ничего не желал столь пламенно, как умирения Церквей Восточных; ибо недостаточно было изгнать лжепастырей арианских, надлежало еще соединить и православных между собою в Антиохии и привлечь Западных к общению Восточных, ибо одни признавали там Павлина, другие Мелетия, и утвердить законного епископа в Царыраде. Он призвал в столицу всех православных епископов Востока, в числе ста пятидесяти, и собор тот был признан вселенским по важности своих определений и поскольку весь Запад единодушно принял его каноны. Благочестивый старец Мелетий подвигся из Антиохии на это последнее деяние своей многострадальной жизни с двумя пресвитерами Флавианом и Елпидием и председательствовал на соборе до тихой кончины, ибо тому светильнику суждено было скоро угаснуть перед лицом всей Церкви, его ублажившей. С чрезвычайными почестями принял старца Феодосии, которому за несколько дней до избрания на царство виделся во сне святитель, венчающий его на царство, и кесарь узнал благолепное лицо его при входе в чертоги. Исповедники: св. Кирилл Иерусалимский и Геласий Кесарийский, его племянник, Диодор Тарсийский, Пелагий Лаодикийский, Евлогий Эдвеский, недавно возвратившиеся на свои кафедры, предстали также с преемником Великого Василия, Элладием, и братьями его, Григорием Нисским и Петром Севастийским, и другом Амфилохием Иконийским и Антиохом Самосатским, преемником Евсевия. Так, в лице близких и друзей, присутствовал духом великий святитель на соборе Вселенском, но наиболее в лице искреннего своего Григория Богослова, что воспевает о них и Церковь в своих гимнах: «Как одна душа в двух телесах нераздельно, так в Григории Василий, в Василии же Григорий, совокуплены желанием божественным».

Император призвал и епископов полуарианских и последователей Македония, предводимых Елевзием Кизическим, чтобы примирить их с Церковью; но они отринули ее милость и только более закоснели в своем расколе. Тогда отцы собора, нарушив с ними общение, единодушно подтвердили опять исповедание Никейское, присовокупив к одному еще несколько выражений о Божестве Сына и Духа Святого, для обличения неверующих, и употребили собственные слова Евангелия, о исхождении Духа от Отца и Его прославлении с Сыном, о единстве Церкви и чаянии воскресения; в таком виде сохранила и доныне неизменно Церковь православная Символ Никео-Константинопольский, в котором не велено было ни прибавлять, ни убавлять ни единого слова на третьем Вселенском Соборе, чтобы во всей чистоте соблюсти истинные догматы веры.

«Верую во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым. И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единородного, Иже от Отца рожденного прежде всех век, Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна Отцу, Имже вся быша. Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшего с небес и воплотившегося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася. Распятого же за ны при Понтийстем Пилате, и страдавша, и погребенна. И воскресшего в третий день по Писанием. И возшедшего на небеса, и седяща одесную Отца. И паки грядущего со славою судити живым и мертвым, Егоже Царствию не будет конца. И в Духа Святого, Господа, Животворящего, Иже от Отца исходящего, Иже со Отцем и Сыном спокланяема и сславима, глаголавшаго пророки. Во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. Исповедую едино крещение во оставление грехов. Чаю воскресения мертвых, и жизни будущего века. Аминь».

Одним из первых деяний собора было отвержение Максима Циника, восхитившего престол Цареградский, и утверждение на нем Григория, вопреки слезам его и воплям. По совету Мелетия и по твердой воле кесаря, все епископы возвели его торжественно на кафедру, но это было и последним деянием св. Мелетия; немного дней спустя он скончался, среди общего плача, с увещанием мира на устах; великолепно совершили его отпевание в церкви Апостолов; красноречивейшие витии произнесли в честь его надгробные слова, нам сохранилось одно только Григория Нисского; тело святого мужа отпустили в родственную ему Антиохию, которую пас в течение двадцатилетних непрестанных гонений. Григорий Богослов заступил место его на соборе, председательствуя по старшинству своего престола, но раздоры возникли, едва только дошла речь до избрания преемника Мелетию.