Первые искры (СИ)

— Немедленно встань и приведи себя в порядок!

Авелла подчинилась. Она дрожала, но изо всех сил старалась сдерживаться.

— Что ты себе позволяешь, дочь? Что ты знаешь об этом Мортегаре, что ради него переступаешь через мою волю?

— Он просто мой друг! — всхлипнула Авелла.

— Прекрати называть друзьями всех, кто терпит твоё чириканье дольше двух минут! — проревел, багровея, Тарлинис. — Ты невыносима. Такая же пустоголовая балаболка, как и твоя мать. Если бы не вырождение, я бы ни за что не согласился на этот брак, но у меня не было выбора. Род Кенса должен оставаться сильнейшим. Но ты… Ты, позорище… Да разве при взгляде на тебя хоть кому-нибудь придет в голову слово «Кенса»? Разве ты хотя бы похожа на мага Земли?

— П-п-прости, п-п-папа… — плакала Авелла.

— А что самое скверное, ты даже не стараешься. Сегодня ты меня предала. Выставила дураком перед магами Земли из ничтожных родов. Чего мне будет стоить восстановить репутацию!

Он размахнулся опять. От этого удара Авелла наверняка бы лишилась чувств, а может, и жизни. Но вдруг в комнату кто-то вошел, и рука Тарлиниса замерла, потом притворилась, будто почесывает ухо.

Этот «кто-то», вошедший в комнату, остановился, сложил на груди руки и с вызовом посмотрел в глаза Тарлинису.

— Что вы здесь забыли, господин Мортегар?

Да, пожалуй, это был я, но я сам до сих пор не мог в это поверить. Внутри меня бушевало пламя, и оно заставляло меня идти, говорить, действовать. А поскольку «интерфейс» молчал, я с ужасом понимал, что пламя это — моё. Вовсе даже не магическое.

— Искал туалет, — услышал я собственный голос, такой спокойный и наглый одновременно, хоть и слегка дрожащий. — Отсюда несло дерьмом, вот я и заглянул.

Тарлинис побагровел и сжал кулаки, однако напугать меня не сумел. Надо же, он разозлился! Знал бы он, как разозлился я!

Авелла повернулась ко мне. Успела вытереть лицо и улыбалась. Если бы губы чуть не дрожали и не раскраснелись щеки, я бы подумал, что вся эта безобразная сцена мне почудилась.

— Вы зашли не в то крыло, господин Мортегар, — сказала Авелла. — Позвольте мне вас проводить…

— Не беспокойтесь, пожалуйста, — улыбнулся ей я. — Мне поможет господин Тарлинис. Ведь так, господин Тарлинис?

— Ступай спать, Авелла, — велел тот дочери, стараясь на неё не глядеть.

Авелла сделала реверанс и, сбивчиво пожелав покойной ночи, выскочила из комнаты. Мы молчали, пока её шаги не стихли в коридоре.

— Вы хотели мне что-то сказать, господин Мортегар?

— Нет. Просто хотел полюбоваться вашим прекрасным камином.

Он будто окаменел. До него дошло. Я с удовольствием наблюдал, как бледнеет его лицо.

— Красивый камин, — сказал я, присев возле него. — Красивая тюрьма для огня. Только вот штука: в тюрьме не хватает одной стены. Это, конечно, ничего не значит, ведь магов Огня не существует. И всё-таки, если представить, что один из них окажется здесь… Ему достаточно будет сказать одно слово, и огонь вырвется из тюрьмы. Миг — и род Кенса обезглавлен. Жуткая мысль. Не даром всех магов Огня истребили. Держу пари, это были жестокие ребята, и они никому не спускали подлостей. Допустил бы маг Огня, чтобы при нём мужчина избивал беззащитную девушку? Вы как считаете, господин Тарлинис?

Он молчал, но я чувствовал его взгляд. Испуганный и злой одновременно.

Я встал, чувствуя себя слабым и беспомощным, бесконечно уставшим. Чтобы скрыть это, я направился к двери, но, прежде чем выйти, остановился.

— У вас прекрасная дочь, господин Тарлинис. Мы с ней будем учиться в одной академии, и я бы хотел, чтобы она как можно чаще выглядела счастливой. Надеюсь, с вами не приключится ничего плохого. Закрывайте на ночь камин, берегите себя.

Тарлинис молчал. А я вышел, чувствуя себя героем. Несмотря на то, что усталость валила с ног, а тело сотрясала крупная дрожь, мне хотелось прыгать и петь. Я был победителем!

Глава 26

Я властным жестом отбросил одеяло с Натсэ. Она вздрогнула и вся сжалась, обняв меч.

— Х-х-хозяин, что вы делаете? — пролепетала она.

— Это тебе не понадобится. — Я отобрал у неё меч, не встретив даже слабого сопротивления.

Мои руки коснулись ног Натсэ, поднялись выше, вцепились в резинку пижамных штанов.

— Прошу в-в-вас, хозяин, — задыхаясь, шепнула Натсэ. — Будьте со мной нежнее, я никогда прежде…

Я поцеловал её в губы, обрывая поток бессмысленных слов. Потом медленно стянул с неё штаны, наслаждаясь тем, как мягкая ткань скользит по гладкой коже. Верхнюю часть пижамы Натсэ сняла сама и замерла в ожидании, её черные волосы разметались по белоснежным простыням.

Когда я уже потянулся к ней, она вдруг выставила передо мной указательный палец.

— Постойте, хозяин. Мы же не можем начать без неё.

— Без кого? — не понял я.

Натсэ посмотрела мне за спину. Я обернулся. В дверях стояла Авелла. Я смутился, попытался было прикрыться, но вдруг заметил, что пальцы Авеллы расстегивают пуговички ночной рубашки.

— Вы такой храбрый, господин Мортегар, — проворковала она. — Такой отчаянный. Позвольте мне хоть немного отблагодарить вас…

Она приблизилась к кровати, забралась на неё с ногами и одним движением сняла ночнушку.

— Идите к нам, Хозяин.