Первые искры

– Ну вот, сейчас Морту ещё и воздушную печать поставят за то, что он такой крутой, – попытался пошутить Ямос.

Но взгляд Искара был прикован не ко мне. Молодой ректор улыбался Натсэ. Когда я на неё посмотрел, мне показалось, что она вот-вот упадёт замертво. В молочно-белом лице не осталось ни кровинки.

– Ну надо же, кого я вижу, – сказал Искар, остановившись напротив. – Натсэ, красавица! Вот уж не думал, что встретимся вновь.

Его взгляд зацепился за ошейник, и улыбка стала шире.

– Похоже, в твоей жизни произошли серьёзные перемены. Но ты по-прежнему носишь нашу форму! Я польщён. – И он захохотал, как самый распоследний придурок, наслаждаясь переливами собственного смеха.

Натсэ не смеялась. Она вообще не издала ни звука и смотрела куда-то в сторону. Теперь уже не она поддерживала меня, а я её.

Искар, отсмеявшись, немного посерьёзнел. Теперь взгляд его бледно-серых глаз упал на меня.

– Позвольте представиться, господин, меня зовут…

– Искар, ректор Атрэма, – перебил я. – Мне это известно.

Я позабыл о том, что вывести из себя мага Воздуха можно разве что кувалдой. В ответ на мою дерзость он только улыбнулся.

– Похоже, моя слава меня опередила. Это приятно. Вы не назовёте мне своего имени?

– А оно вам надо? – приподнял я брови. – Я всего лишь поступаю в академию, я ещё толком даже не маг.

– И тем не менее ваша слава уже тоже начала свой путь, господин Мортегар. Я уверен, мы однажды встретимся с вами. Академический путь извилист, и дороги разных кланов нередко пересекаются в период обучения. А пока позвольте задать вам деловой вопрос. Это ведь ваша рабыня, я прав?

Я молчал, стиснув зубы и прижимая Натсэ к себе, чувствуя, как она напряжена, будто готова взорваться в любой момент. Я понятия не имел, что происходит. Знал только то, что Мелаирим прав: я в лепёшку разобьюсь ради того, кто прямо сейчас в меня верит. Прямо сейчас рядом со мной была Натсэ, а эта холёная рожа заставляла её бледнеть и отводить взгляд.

– Вы не согласились бы её уступить? Я могу заплатить большую цену. Деньги часто становятся проблемой, когда за спиной нет могучего рода. Не стесняйтесь, назовите любую сумму, которая придёт вам в голову. Я, поверьте, достаточно состоятелен.

Что-то мне подсказывало, что тут не пройдёт тот номер, который я отколол на допросе у главы Ордена Рыцарей. Назову любую несусветную сумму, и Искар рассмеётся, запустит руку в карман и…

– Я не торгую рабами. Могу подсказать, как найти рынок. Скажете толстяку, что вы от меня и Талли – он вам сделает скидку.

Ему как будто понравилась шутка. Рассмеялся негромко, потом посмотрел на меня, на Натсэ.

– Как интересно… Что ж, люблю неожиданные повороты историй. Я уважаю вашу твердость, господин Мортегар, из вас получится великолепный маг Земли.

Поклонившись, он развернулся и отошёл к своим. Больше он в нашу сторону не смотрел.

Натсэ глубоко и прерывисто вдохнула, как будто не дышала всё это время, что шёл разговор. Постепенно цвет её лица менялся, она стала походить на живую.

– Морт, я тебя уже боюсь, – тихо сказал Ямос.

– Я сам себя боюсь, – признался я.

Ректор Дамонт тем временем о чём-то договорился с главой клана Воздуха и повернулся к нам.

– Друзья мои! – прогремел он. – Я покину вас, чтобы провести переговоры с кланом Воздуха. Это будет касаться недавних изменений в мире, всем нам хорошо известных. Завтра утром я буду присутствовать на ваших испытаниях, а сегодня прошу меня извинить.

Агнос что-то ему протянул, и Дамонт сжал это в кулаке. Должно быть, что-то с руной Воздуха. Все четверо одновременно взлетели и быстро превратились в крохотные точки в ясном небе. На миг вдали появился Летающий материк, когда они достигли его берегов, и снова пропал.

* * *

Обратно я шёл уже своими ногами. Ямос убежал вперёд, занимать место за столом: близился обед. А Натсэ отстала. Я это не сразу заметил. Остановился в толпе, закрутил головой. Меня толкали со всех сторон.

Я сунулся влево, вправо, и наконец нашёл её стоящей у окна с опущенной головой и поникшими плечами в одном из небольших залов. Тихо подошёл сзади. Хотя, конечно, «тихо подошёл» для девушки из Ордена Убийц, скорее всего, означало «подвалил, громко топая и сопя, как гигантский ёж».

– Морт, пожалуйста, – тихо сказала Натсэ. – Я знаю, что не имею права просить. Но ты… Если ты правда хочешь относиться ко мне как-то иначе, чем к рабыне, пожалуйста, оставь меня одну. Я найду тебя сама после обеда.

Сердце кольнуло. Нет, это был не страх. Если бы Натсэ испугалась Искара, сейчас она бы испытывала облегчение. А она плакала. Я не видел её лица, но видел капли, падающие на каменный подоконник, на ладонь, лежащую на нём.

– Скажешь, что случилось? В чём дело? – робко спросил я.

Она вздохнула. Ей, видно, хотелось просто меня послать за такие вопросы в такую минуту, но она заставила себя сделать скидку на мою полнейшую тупость в вопросах общения с девушками.

– Если я скажу, ты позволишь мне побыть здесь одной?

– Обещаю.

– Это его я должна была убить. Для этого я поступила в академию Атрэм. Из-за него мне пришлось стать рабыней.

У меня сжались кулаки.