Первые искры

– Может, хоть какие-то хорошие новости вам не помешают, – сказал я наконец. – У меня первый ранг.

– Правда? – Он и вправду немного оживился, посмотрел на меня с интересом. – Как это вышло?

– Долго рассказывать… Но я был осторожен, никто ничего не видел.

– Прекрасно, – кивнул Мелаирим. – Прекрасно… Скоро тебе потребуется новый учитель. Поскольку других желающих нет, им буду я. Надеюсь, ты не станешь возражать?

Я пожал плечами.

– Куда ты направляешься теперь?

– Испытания скоро начнутся.

– Испытания! – Мелаирим схватился за голову. – Да-да, я совсем забыл… Магические уже прошли?

– Вчера. Я сдал.

– Как же это я… Впрочем, ладно. Это решится. Ты можешь не ходить на стадион.

– Как так?

– К чему? Мы знаем, что этих испытаний ты не пройдёшь. Да тебе и не нужно их проходить. Последнее, чего бы я хотел, – это бегать за тобой по академии круглый год, защищая от врагов, с которыми не могу вступить в прямую борьбу.

Я молчал, сложив за спиной руки и глядя в каменный пол.

Мелаирим повернулся ко мне.

– Мортегар! – Голос прозвучал тверже. – Посмотри мне в глаза.

Я поднял взгляд.

– Ты не поступишь в академию.

– Поступлю, – тихо сказал я.

– Для чего тебе это?

– Мои друзья в меня верят. А значит, я должен. Я ведь такой, вы же знаете.

– А как насчёт Таллены? Она тебе больше не друг? Она будет лежать тут, умирать у меня на руках, пока ты там, со своими друзьями, будешь бегать, прыгать и смеяться, чтобы в итоге всё равно понять, что тебе не хватает доброй сотни баллов до нижнего порога?!

– Да пошёл ты! – заорал я со слезами и толкнул его в грудь. – Какой же надо быть тварью, чтобы использовать умирающую племянницу, чтобы привязать меня к себе! Это моя жизнь! Моя! И пусть я сам не могу её выбирать, но я хотя бы свяжу её с теми, с кем мне хочется! Талли сказала, что я должен жить, и я – буду!

Мелаирим улыбнулся:

– Может быть, это я и хотел услышать на самом деле. Что ж, иди. Сейчас мне тяжело говорить с тобой. Но скоро всё закончится. Прошлое сгорает в огне настоящего, и рано или поздно мы, не оглядываясь, шагаем в будущее. Тогда и придёт пора для разговоров. Иди! Пока я не наговорил ещё чего-нибудь, о чём пожалею через минуту. Сейчас ты был прав. Гордись этим.

И я ушёл, оставив гордого мага в одиночестве, которое ему так тяжело давалось.

* * *

Мы вышли из тоннеля, который я проложил печатью – ключом от комнаты в общежитии. Ход вывел в глухой тупик подвального лабиринта. В молчании мы добрались до выхода. Казалось, всё и так достаточно скверно, но у Вселенной явно было другое мнение.

Выход заступила завёрнутая в плащ фигура.

– Какая интересная встреча, господин Мортегар, – пропел Герлим, скаля острые жёлтые зубы. – Вы знаете, ходят слухи, что вы зачастили в подвал со своей рабыней. Не то чтобы за вами следили – конечно же нет, – просто слухи. Позвольте узнать, что же вы там поделываете?

Натсэ молча встала рядом со мной, готовая обнажить меч. Я смотрел на Герлима снизу вверх. Он стоял в конце ведущей вверх лестницы. Лысый. Мерзкий. Из-за меня он лишился сына, пусть и не может этого доказать. Что сейчас здесь произойдёт?..

– Просто гуляем, – сказал я, нащупав в кармане кастет.

– Выньте из кармана руку, когда говорите с преподавателем. Это неприлично.

Я замешкался, обдумывая свои шансы. До Герлима было довольно далеко. Вряд ли получится достать его волной. Наступив на горло инстинкту самосохранения, я разжал пальцы, позволив кастету соскользнуть с них, и медленно вытащил пустую руку.

– Гуляете, значит. – Герлим стал медленно спускаться, сверля меня ненавидящим взглядом. – С такой красоткой-рабыней. Я вынужден спросить: не предаётесь ли вы каким-либо гнусным порокам в этом безлюдном месте? Вы ведь внимательно читали устав?

Он что-то швырнул мне в лицо. Натсэ среагировала быстрее меня – поймала тонкую книжицу устава. Я взял его и открыл форзац. Это был мой устав. На нём стояло моё имя, нацарапанное карандашом Ямоса. Просто мне вдруг стало интересно попробовать что-то написать в этом мире, на этом языке.

– Вы что, были у меня в комнате? – спросил я.

– Разумеется. Преподаватели имеют право заходить в комнаты учеников в любой момент. Откройте семьдесят четвёртую страницу, господин Мортегар.

Я открыл, пробежал глазами по строчкам. Слабый свет стекал сверху по ступенькам, и я едва разбирал буквы.

– Я вам помогу. Там сказано о том, что в стенах академии запрещено предаваться гнусным порокам. Такие проступки могут повлечь за собой отчисление. Видите ли, маг Земли владеет своими страстями и держит их в узде. От него требуется учиться, а не ублажать свои низменные инстинкты.

– Низменные инстинкты? – повторил я, поднимая взгляд на лысого вампира. – Гнусные пороки?

Я в этот миг вспоминал, как он танцевал в трусах над лежащей на полу избитой Ганлой, а его сыночек наяривал на контрабасе. И, готов поспорить, Герлим думал о том же. Он оскалился ещё страшнее, в глазах загорелось что-то совсем уж нехорошее.