Первые месяцы в Башнях Мэлори (ЛП)

Дэррелл вернулась в школу в подавленном состоянии, обсохла и сменила одежду. Ее при всех отругала Кэтрин. Никто не попытался ее поддержать, даже Алисия. Она накричала на старшую ученицу класса. Она поступила также гадко по отношению к Гвендолин, как та с Мэри-Лу, ну, за исключением того, что поступок Гвендолин был вызван явной жестокостью, заставившей ту почти утопить Мэри-Лу, а ее – не безжалостностью, но гневом, из-за которого она так щедро одарила Гвендолин тумаками. Хотя ярость ее была столь же жестока, так что, может быть, она такая же гадкая, как и Гвендолин.

Сейчас ей было стыдно, что она побила Гвендолин. Как ужасно – иметь такой вспыльчивый характер. Из-за этого поступаешь поспешно, даже не задумываясь, а когда эмоции затихают, становится невероятно стыдно, и нельзя почувствовать себя лучше, до тех пор, пока не принесешь извинения тому человеку, что обидел, но к которому все еще искренне испытываешь неприязнь.

Дэррелл уловила чье-то хныканье в раздевалке. И пошла глянуть, кто это там. То была Гвендолин, со страданием разглядывающую ярко красные отметины на своих бедрах, там, где Дэррелл ударила ее. Гвендолин громко всхлипнула.

«Я все напишу мамочке», – думала она. – «Если бы она только увидела эти багровые синяки… а на этом вообще можно пересчитать все пальцы Дэррелл!»

Дэррелл подошла сзади, вынудив девочку подскочить.

– Гвендолин! Прости, что я это сделала. Я очень сожалею. Я была в такой ярости, что не смогла контролировать себя.

Гвендолин не была достаточно великодушной или милосердной, чтобы оценить эти извинения, идущие от чистого сердца. Она вытянулась и глянула на Дэррелл так, будто та отвратительно пахла.

– Не сомневаюсь, что ты сожалеешь! – с презрением высказалась она. – Я пойду и обо всем напишу мамочке. Если б она только знала, что девочки в Башнях Мэлори ведут себя, как ты, она бы никогда не послала меня сюда учиться!

Глава 8 Дэррелл и Гвендолин

Девочки уходили из бассейна, обсуждая неожиданное происшествие с интересом и изумлением.

– Кто бы мог подумать, что тихая старина Дэррелл может так взбеситься!

– Ей не следовало дерзить Кэтрин. Это было так грубо с ее стороны.

– Кэтрин, что ты собираешься предпринять?

Кэтрин уже покинула бассейн, и ее обычно спокойное лицо было красным и возмущенным. Ей так нравилась Дэррелл – а сейчас, за одно мгновение она поменяла о ней свое мнение! Алисия также была озадачена. Она встряхивала головой то в одну сторону, то в другую, пытаясь вытряхнуть воду из ушей. Кто бы знал, что у Дэррелл такой взрывной темперамент?

– Девочки из Северной Башни, сразу же, как переоденетесь, идите в общую комнату, – наконец решила Кэтрин, привычным строгим голосом. Девочки переглянулись. Первое собрание учениц! Насчет Гвендолин и Дэррелл, как они полагали. Они быстро вскарабкались по побережью и ввалились в помещение раздевалки, громко разговаривая. Ни Гвендолин, ни Дэррелл там уже не было.

Гвендолин поднялась в свой уголок дортуара, чтобы нанести холодную мазь на свои покрасневшие бедра. Конечно, ее синяки не нуждались в лечении, но она намеревалась создать как можно больше суеты! Она всегда испытывать зависть к Дэррелл, и была крайне рада, что теперь у нее есть что той предъявить. Подошла она значит, и извинилась – но на самом деле раскаянья не чувствовала – уж в этом Гвендолин была уверена!

Остальные ученицы первого класса, те, что из Северной Башни, восемь человек, встретились в общей комнате. Кэтрин уселась на стол и огляделась.

– Уверена, что вы согласны с тем, что как бы сильно нам не нравилась Дэррелл, мы не можем допустить такого поведения, – начала она.

– О, Кэтрин, не ругай ее, – взмолилась Мэри-Лу. – Она спасла меня от утопления, правда-правда!

– Неправда, – возразила Кэтрин. – Гвендолин не такая уж идиотка, чтобы кого-то топить. Полагаю, она просто озлобилась после насмешек других из-за того, что она не старается плавать лучше.

Мэри-Лу была твердо уверена, что Дэррелл – героиня. Ведь Мэри-Лу так мучилась под водой, и действительно считала, что тонет – а затем на помощь пришла сильная, рассерженная Дэррелл. Как могла Кэтрин характеризовать ее кем-то иначе, как не доброй? Мэри-Лу больше не осмелилась ничего произнести, но сидела, переживая, и с беспокойством уставившись на лицо старшей ученицы, желая храбро и бесстрашно вступиться за Дэррелл. Но она так не могла.

– Полагаю, – сказала Ирен, – что Дэррелл обязательно нужно извиниться перед Кэтрин за свою дерзость. А если она этого не сделает, то мы подвергнем ее остракизму. Не будем разговаривать с ней целую неделю. Должна признать, что я поражена ее поведением.

– Что ж, а я думаю, она также должна извинится перед Гвендолин, – добавила Кэтрин. – Я услышала эти удары аж с другого конца бассейна! И это более важно, чем извиниться передо мной.

– Но гораздо более, более неприятно! – пробормотала Алисия. – Я бы сильно не хотела, чтобы мне приходилось извиняться за что-то перед душенькой Гвендолин Мэри!

– А ты не собираешься сказать пару слов и самой Гвендолин? – спросила Джин.