Первые шаги

Первые шаги по Зоне впечатлили меня. Несмотря на постоянно присутствующее ощущение опасности, мне здесь нравилось. Тут всё было новое, неожиданное, непривычное, в то время как в мире, от которого я сюда сбежал, я знал всю свою жизнь на пятьдесят лет вперёд и она была мне отвратительна до тошноты.

Я услышал, что в шум дождя вплелись новые звуки. Похоже, шаги. Я глубоко вдохнул и уловил запахи металла, оружейного масла, поношенной одежды, табака и ещё чего-то странного, иного.

— Люди какие-то идут, — негромко сказал я.

Перепел моментально прекратил есть, схватил автомат и направился к двери.

— Держи окно под прицелом, — сказал он мне и добавил Максу, — а ты меня страхуй, только в спину не попади.

Мы все напряженно замерли на своих местах. Перепел и я тревожно всматривались через окно и дверной проём в пелену дождя. Я первым заметил человека в типичной старательской куртке-штормовке, с рюкзаком на плечах, идущего в нашу сторону по центральной (и единственной) улице Мёртвого посёлка.

— Отбой тревоги, это свои. Я его знаю. Это Жук, — сказал Перепел и громко крикнул, — Эй, Жук, здорОво!

Старатель моментально отреагировал на крик: в руках у него оказался калаш.

— Жук, это я, Перепел! Не стреляй! — прокричал наш ведущий.

— Не ори, не глухие, — послышалось вдруг у нас за спиной. Мы резко обернулись и увидели, что из соседней комнаты выглядывает высокий тощий мужик в мокром кожаном плаще с капюшоном. В вытянутой руке мужик держал серовато-оливковый шарик — гранату РГН.

— Только без глупостей! — предупредил он. — Я ведь вас подорву, а сам укрыться успею. Оружие на пол!

Мы поспешно положили оружие на грязные доски. В дверном проёме показался Жук, дуло его автомата смотрело точно мне в солнечное сплетение. Одно движение пальцем, и я узнаю, есть ли жизнь после смерти.

— Домик-то осмотреть надо было получше, — сказал длинный. — Здесь чёрный ход имеется. Не умеете вы, ребятки, засаду готовить…

— Какая засада? Мы честные старатели! Я Перепел. Жук меня знает. Жук, скажи ему! Мы тут от дождя укрылись, я и двое желторотиков, первый раз их в Зону вывел…

— Жук, ты его знаешь?

— Да, он — Перепел из «Птичника». Расслабься, Торпеда, это не западня.

Жук убрал автомат, Торпеда спрятал гранату.

— Извините, мужики. Нервы ни к черту. Второй день в Зоне мотаемся, подустали.

Старатели степенно пожали руки сначала Перепелу, потом нам с Максом.

— Откуда идёте, братки? — поинтересовался Перепел.

— С Чернодола идём.

— Как сходили?

— Нормально. На болоте, правда, на попрыгунчиков нарвались, но отбились вроде.

— Слама взяли?

— Есть маленько.

Судя по тому, с каким тяжелым стуком Жук и Торпеда опустили на пол свои рюкзаки, «маленько» было явным преуменьшением.

— А мы вот на Мусорку собираемся.

— Вы, это, — сказал Жук, — через КПП туда лучше не ходите. Мы краем уха слышали, там заварушка какая-то. Постреливали сильно.

— Спасибо, братки, спасибо. Учтём.

Перекинувшись ещё парой-тройкой фраз, Перепел попрощался, и мы вышли из дома. Тут же по стволу дерева, росшего около хибары, с громким шорохом молниеносно взобралось какое-то существо. Из бурой листвы на нас уставились два жёлтых глаза.

— Не пугайтесь, — сказал Перепел. — Раз есть крысы, должен быть тот, кто на них охотится. Это просто кошак. Только в глаза ему не надо смотреть, для мозгов вредно.

Сначала мы шли вдоль широкой бетонки («До самой Припяти Трасса ведёт. Только далеко не везде по ней пройти можно», — пояснил Перепел), затем стали забирать на запад.

Пока мы шли по всхолмлённой местности, поросшей жидким кустарником, Перепел ворчливо рассказывал, как надо правильно ходить по Зоне, как различать ловушки, присматриваясь к рельефу, к цвету травы, к дрожанию воздуха, как отличить свежий кабаний след от вчерашнего, куда нужно стрелять «попрыгунчику», чтобы завалить с одного выстрела. Время от времени Перепел останавливался и кидал шайбы, прощупывая безопасный маршрут. Иногда он доверял это мне или Максу, натаскивая нас на пересечение смертоносной полосы препятствий, и приходилось стараться точно и аккуратно кидать шайбы, чтобы в несколько бросков найти обход вокруг «чёрной дыры», «пращи» или «батута».

Дождь прекратился. Впереди показалась высокая насыпь, по которой проходила давно заброшенная железная дорога.

— Нам нужно перейти «железку». Там, — сказал Перепел, махнув рукой вправо, — Трасса пересекает её под мостом взорванным. Но лучше туда не соваться: слишком удобное место для засады. Если пойти поверху, можно вляпаться в горячее пятно, хватануть большую дозу. Опять же видно тебя на насыпи хорошо, как в тире, с одного выстрела можно снять. Ещё имеется проход через мелиоративную трубу. Только в ней легко прозевать ловушку какую-нибудь в темноте, и всякое зверьё там любит прятаться. Как пойдём?

— Я бы предложил через трубу, — сказал Макс.

— Ну, как скажете.