Первые славянские монархии на северо-западе Европы

Болеслав сидел в это время в крепости Глогове, на Одре; сюда направлялись и передовые отряды немецкого войска. Польские рыцари, завидевшие их с городских стен, пылали желанием сразиться; но Болеслав так удерживал свое любимое рыцарство: «Войско, которое вы видите, невелико числом, но зато отборное и храброе; если я сделаю нападение, то или одержу победу, или буду побежден, во всяком случае ослаблю себя; король тотчас же может собрать новое войско. Гораздо лучше теперь сдержаться, а сделать на них нападение в другой раз, так чтобы это не было сопряжено с большим уроном». Осенние дожди и разлив рек заставили немцев прекратить опустошение страны. Чехи пошли домой, а немцы через страну мильчан к Лабе. Весь этот поход слишком замечателен, чтобы не сказать о нем еще несколько слов. Вообще Болеслав щадит свои силы в войнах с немцами, предпочитает наносить врагу вред быстрыми наездами и неожиданными нападениями; он редко пускался в общую открытую свалку, вел почти всегда войну оборонительную. И замечателен способ его отступления. Достаточно взглянуть на карту, чтобы увидеть, по каким пустынным местам, по каким болотам и трясинам Нижней Спревы ведет Болеслав немцев сперва в жупу силезцев, а потом отсюда поворачивает на юг, в Глогов. Следуя за ним, немцы должны были, с одной стороны, терпеть недостаток в продовольствии, с другой – описывать круг вдвое больший, чем по прямой дороге от Белогорья до Глогова. Это странствование было весьма обременительно для немцев; нет ничего удивительного, что утомленное войско, подошедши под самый Глогов, где сидел неприятель, за которым оно гналось, не решилось сделать приступ на этот город.

Этот поход не принес немцам никакой пользы; Болеслав остался при своих завоеваниях. Генрих считал за лучшее заняться укреплением некоторых городов и предложил Болеславу перемирие, которое и было заключено 25 декабря в Межиборе на пять лет[234]. Как скоро сделаны были нужные приготовления, восстановлен город Любуша[235] и укреплены берега Лабы, немцы предприняли третий поход против Болеслава. Он состоялся в 1012 г. в июле. Но военные действия на этот раз отличались крайней медленностью, очевидной неуверенностью в собственных силах. Из Белогорья, куда собрались немецкие войска, отправляется архиепископ Девинский Вальтерд в Нижние Лужицы[236] с мирными предложениями к Болеславу; а когда переговоры не привели к желаемой цели, поход открылся весьма вяло: саксонские графы отказались от наступательной войны и ограничились укреплением границ[237]. Наступила осень, полились сильные дожди, Лаба выступила из берегов, и на некоторое время сделались невозможными сообщения между отдельными немецкими крепостями и между частями войск; в то же время предводитель войск, архиепископ Вальтерд, захворал и потом вскоре умер – все это были обстоятельства, которыми не мог не воспользоваться польский король. Он стал разрушать крепости, которые сооружены были в прошлом году немцами, когда они готовились к войне. Дело началось с Любуши – это была сильная крепость, которую охранял многочисленный отряд войска; овладеть ей для Болеслава было весьма важно. Его рыцари взяли город в то время, когда сам князь пировал со своими придворными (20 августа 1012 г.). Множество добычи досталось полякам, попались в плен важные сановники, как Гунцелин, Визон и «несчастный командир крепости Сцих», которому, по словам Титмара, какой бы город ни поручили, он всегда терял его. «Разделивши бесчисленное множество добычи и зажегши город, победоносное войско воротилось назад».

Этим кончилась пока продолжительная война. Генриха II призывали на юг дела итальянские, короля Болеслава тянули на восток дела русские. Вот почему в начале 1013 г. начались мирные переговоры между враждующими сторонами. 2 февраля явился в Девин сын Болеслава Польского Мечислав; он прибыл с богатыми дарами и имел полномочие условиться с королем о мире. Мечислав был принят при немецком дворе с великим почетом, получил от короля рыцарское посвящение и дал ему клятву в рыцарской верности. Спустя некоторое время (25 мая) и Болеслав явился на свидание с немецким королем в Межибор и был принят самым радушным образом. Титмар говорит, что здесь Болеслав признал себя вассалом немецкого короля и во время торжественного королевского выхода в церковь исправлял обязанности оруженосца; Болеслав вступил в ленные отношения к немцам будто бы за те земли, которые были ему уступлены по межиборскому договору. Придавая полную достоверность словам Титмара, Вильгельм Гизебрехт так выражается по этому поводу: «…храбрый поляк, который так часто в разные стороны разгонял врагов своих, нес теперь меч перед немецким королем во время торжественной процессии и этим признал себя пред всем миром вассалом его», и далее: «Богатые подарки принес он королю, еще щедрее отдарен был и, кроме того, получил в лен те земли, к обладанию которыми так долго стремился, – Лужицы и страну мильчанскую».