Первые славянские монархии на северо-западе Европы

Каждое колено было разделено на несколько жуп, имевших своих жупных старшин. Если князья стремились к самоуправлению, то и жупы, как корпорации, хотя и слабейшие сравнительно с коленными, но имеющие также свое управление и своего старшину, могли желать возможно меньшей зависимости от коленных князей. При широком жупном делении Чехия могла бы раздробиться на бесконечно малые части, если бы не сдерживала их власть коленных князей. Последние, по своей воле, назначали и отменяли жупных старшин, как своих чиновников; к этому же сводятся и усилия чешских земских князей этого периода, т. е. к тому, чтобы заменить коленных старшин своими чиновниками, посредственное управление землей сделать непосредственным. Но что и жупанам удавалось иногда закрепить за своим родом жупанство и потом стать во враждебные отношения к коленным князьям, показывает случай, упоминаемый в фульдских летописях под 845 г. Четырнадцать жупанов или старшин (duces), крестившихся при регенсбургском дворе, не могли быть князьями отдельных колен. Если бы это были коленные князья, их крещение не осталось бы в такой мере бесследным и малозначащим для христианства в Чехии, как это случилось с крещением четырнадцати старшин. Надо думать, что это были мелкие владетели частей колена, жуп, и пример их нисколько не влиял на христианское просвещение целой страны. Властислав, князь лучанский, и Славники, без сомнения, имели в своем княжестве неограниченную власть над жупанами, ставили и сменяли их по своей воле, сдерживая стремление жуп расползтись в разные стороны. В более широком смысле то же делали князья дома Пржемысловцев: непосредственно управляли они чехами и другими, с течением времени, примыкавшими к ним коленами, и посредственно управляли многими коленами, имевшими еще своих старшин (князей).

Старая область, прямо и непосредственно подчиненная чешскому земскому князю, была область, занятая коленом чехов или пражан. Здесь с незапамятного времени должны были существовать те же порядки, какие были при Козьме и позднее. Отдельные жупы управлялись княжескими людьми, которых он назначал и сменял по произволу; таковы были известные из позднейшего времени: собственно жупан (comes), как высший начальник жупы, судья (judex), заведовавший княжескими доходами (camerarius), хозяйством (villicus) и лесничий (venator). В каждой жупе князю принадлежала обширная поземельная собственность, жупный город вмещал в себе представителей его власти. Такова была форма правления до самого Болеслава с тем разве различием, что в ранний период было больше места народной свободе, представительству жуп, чем позже, когда из княжеских чиновников развилась родовая придворная аристократия, гнетом легшая на народ.

История сохранила несколько намеков, по которым можно проследить в известной степени постепенное расширение области князей чехов пражских и присоединение к ним разных колен.

Княжна Либуше пророчит славу Праге. С картины А. Микулаша

В рассказе о войне между Некланом и Властиславом Козьма упоминает, что жупы Белинская и Лютомерицкая были на стороне князей Пржемысловцев: это указывает на давнюю связь колена лемучей, к которому принадлежали эти жупы, с чехами пражскими. Припомним, что говорит у Козьмы Либуша, посылая избранных из народа искать ей супруга, а себе князя: «Вон за теми горами есть небольшая река по имени Белина, на берегу ее город, именем Стадицы… там вы найдете себе князя, который пашет на двух разношерстных быках, имя ему Пржемысл». Существовало у чехов предание, выводившее княжеский род из другого колена; указывая на происхождение Пржемысла из колена лемучей, оно тем самым дает понять, что лемучи в глубокой древности по брачному союзу вошли в политический союз с чехами пражскими. Без сомнения, новоприсоединившееся колено получило управление, соответственное управлению всего княжества, над которым простиралась непосредственная власть Пржемысловцев. Соединение разных колен в одно целое вследствие брачного союза княжеских родов случалось довольно часто. Князь Борживой женился на Людмиле, дочери Славибора, князя пшованского, с этим вместе пшоване утратили свою самостоятельность. Потому ли, что не оставил Славибор мужского потомства, или по другим причинам, только пшоване вошли в непосредственную зависимость князей чешских; известно, что младший внук св. Людмилы, Болеслав I, имел тут свой удел и выстроил новый город Болеславль.