Первые среди последних

Разрозненные ощущения студента не желали складываться в единое целое и не

Тимофей Семидядькин, в свою очередь, тоже думал о разном, но преимущественное положение среди всех прочих его мыслей занимали тяжеловесные соображения о противопехотной гранате Ф-1. Хотя и они в подавляющем большинстве оставались незавершёнными и проваливались на замусоренное дно сознания, как в тёмный короб. Один раз, желая морально отвлечься, второй помощник младшего менеджера принялся шарить взглядом по окрестностям – и, не обнаружив объектов и явлений более-менее достойных внимания, заключил риторическим голосом:

– Краснодар – большая деревня, как ни крути. Тмутаракань говённая.

– Вся Кубань – большая Тмутаракань, – отозвался Калькин. – Хотя чему тут удивляться, можно посмотреть на географию и пошире.

– Да можно и пошире, – последовал его мнению Семидядькин. – Получается, весь мир – большая тмутаракань. Но, если честно, во всём мире я пока не успел побывать, потому не могу поручиться.

– Догадаться-то нетрудно. Для таких простых вещей не надо большого когнитивного усилия, каждый думающий человек сумеет проэкстраполировать.

– Проэкстраполировать?

– Ну да.

– Усложняешь ты всё.

– Ничего подобного. Наоборот, упрощаю.

– Да хрен с тобой, говори что хочешь, я к словам придираться не стану. У меня и так сегодня жизнь пошла колесом.

– Как будто у меня не пошла.

– У тебя не так. Не до такой степени. А я шарахаюсь по городу с гранатой, как придурок.

– А я с горошинами в носу, как ненормальный.

– То-то и оно. Оба хороши.

– Не то слово… С другой стороны, если разобраться, формальным критериям нормальности вообще никто не соответствует. Даже внешне. О внутреннем содержании я и говорить не стану, и так ясно.

– Ясно, но не так, как ты говоришь.

– А как, по-твоему?

– А так, что на дураков обычно все пальцами показывают и ржут над ними.

– Ну, на нас-то сейчас некому показывать.

– И то слава богу. А если б нашлось кому – обязательно показывали бы.

– По большому счёту, здесь и на нормального человека могут показывать, если он отличается от других.

– Согласен, могут. Говорю же: Краснодар – большая деревня… то есть, тмутаракань сраная. И ничего с ним не сделаешь, не перелопатишь от корки до корки, чтобы перелицевать наново.

– Да кому он нужен? Это ведь не Сочи и не Геленджик, туда хотя бы летом курортники приезжают. А про наш Краснодар никто не вспомнит, даже если он подчистую весь вымрет в одночасье.

– Ну ты загнул.

– Правду сказал, чего там загибать.

– Лично я вымирать пока не собираюсь.

– Да и я тоже.

После этого Калькин рассудил, что воля к вымиранию мало что значит, и в истории существует немало примеров, когда обращались в руины не только города, но и целые цивилизации. Коснувшись в данном контексте полумифической Атлантиды, он ненадолго остановился на империи майя, известной благодаря своим письменности, архитектуре, развитым искусствам, а также математической и астрономической системам: сформировавшись четыре тысячи лет тому назад, к моменту прибытия конкистадоров на мезоамериканские земли цивилизация майя по необъяснимым причинам откатилась к глубокому упадку… Затем студент рассказал второму помощнику младшего менеджера о древнем городе Мохенджодаро, являвшемся центром Индской цивилизации, которая в середине третьего тысячелетия до нашей эры занимала гораздо большую территорию, чем Месопотамия и Древний Египет вместе взятые, а через пятьсот лет её земли внезапно опустели. По древнеиндийскому эпосу «Махабхарата» можно судить, что Мохенджодаро уничтожил мощный взрыв, расплавивший камни и заставивший вскипеть водоёмы, в которых заживо сварилась рыба. Ещё он рассказал об аравийском городе Убар, построенном вокруг оазиса в пустыне на территории нынешнего Омана и две тысячи лет тому назад провалившемся в карстовую воронку. И о легендарной столице пиратов на Ямайке – Порт-Ройале, которая в конце семнадцатого века в результате землетрясения погрузилась на дно морское.

В конце концов дошла очередь и до Тмутаракани, земли незнаемой, на краю коей, собственно, и находился город, близившийся к упадку, однако продолжавший содержать в себе Калькина и Семидядькина, и чёрт знает сколько ещё неизвестных им личностей, попрятавшихся в своих квартирах и равнодушных, как последние сволочи… Вокруг упомянутой – более метафизической, нежели топографической – точки на карте некоторое время они коловертили свои мимоходные умопостроения, однако без толку, поскольку положение обоих от этого ни в малой мере не улучшилось. Как ни старались студент и второй помощник младшего менеджера увлечься и развеяться общеисторическими, гносеологическими и прочими неактуальными материями – нет, надолго уклониться в сторону от текущего момента не получалось.

Между тем, путь впереди лежал неблизкий и не суливший определённости. Особенно Семидядькину, которому ещё неизвестно согласятся ли удалять гранату посредством медицинского вмешательства. Впрочем, второй помощник младшего менеджера старался не копить внутри себя негативных ожиданий. Так и сказал своему пухлоносому спутнику: