Первые уроки

Лиля поклонилась в ответ, не сильно, вежливым наклоном головы, и через минуту осталась одна в комнате. Посмотрела на мужчину.

– Господин дин Тахирджиан, мое слово – вы не останетесь калекой.

Судя по лицу, ей пока еще не верили. Женщина пожала плечами.

– Полежите и постарайтесь уснуть. Я пришлю кого-нибудь, чтобы за вами приглядывали.

Омар ждал ее внизу. Мужчина сидел за столом, пил что-то белое из кружки и встретил Лилиан поклоном. Племянника не было. Женщины трещали и грызли что-то сладкое за отдельным столом. Рядом стояли телохранители.

Лиля присела к помощнику.

– Господин дин Рашшайя, я полагаю, что, пока господин дин Тахирджиан болеет, – вы главный?

– Да, ваше сиятельство.

– Отлично. Говорю сразу – перевозить его можно будет дней через десять. Пока господину дин Тахирджиану лучше оставаться здесь. И в связи с этим… что лучше – вы заплатите трактирным служанкам или за ним присмотрят… – Лиля кивнула в сторону женщин, не зная, как их обозначить.

– Это жены господина. – Омар улыбнулся.

Лиля нахмурила лоб.

– А разве…

– Да, официально у господина три жены. Лейша, Зальвия и Сулейма. А Лилака, Талия и Нилей – наложницы. Но любимые. Что тоже многое значит.

– Предлагаю вам организовать их. Пусть по две сидят с господином по восемь часов, а потом меняются. Воды подать, разговором развлечь…

– Да, госпожа. Я так и сделаю. И охрана…

– Если вы считаете, что она нужна. Только договоритесь с вирманами и укажите охране, чтобы меня пропускали в любое время дня и ночи.

– Ночи, госпожа?

Лиля сдвинула брови. Опять лажанулась. Срочно исправляем!

– Человеку может стать плохо и днем, и ночью. Достаточно ли опытны ваши женщины, чтобы это распознать вовремя?

Мужчина медленно кивнул.

– Госпожа, я предупрежу людей.

– Вот и договорились. У вас на корабле есть докторус?

– Наш боцман немного знает лекарское дело. С чем-то мелким он справлялся.

– У него есть что-нибудь для облегчения боли?

– Да.

– Пусть, как только возможно, он придет сюда. Я не успела закупить ничего полезного на ярмарке. А ваш господин будет испытывать боль какое-то время.

– Боль для мужчины – пустяк.

Омар снисходительно улыбнулся.

Лиля вскипела. Пустяк! Вот и терпят некоторые кретины до сердечного приступа. Или до перитонита, ведь колика в животе – это так недостойно… идиоты! Знала она таких… Кого-то и спасти не удавалось.

– Любезнейший, – голос ее был полон холода, – я понимаю, что настоящий мужчина должен смеяться, даже когда с него сдирают кожу. Но хочу заметить, что боль не способствует выздоровлению. Так что если желаете видеть господина живым и здоровым, забудьте про эти глупости.

Омар тоже сверкнул глазами.

– Хотелось бы знать, кто учил вас лекарскому делу?

Лиля пожала плечами.

– Моя мать. Сначала. Потом мне нанимали учителей. За деньги возможно многое.

– Вы очень уверены в себе, ваше сиятельство.

– Ваш господин не первый человек с такой бедой в моей жизни. И все встали на ноги. Еще и бегали.

Кончилось тем, что Омар оставил двух самых старших женщин, одного телохранителя и, пообещав прислать еще людей, удалился на корабль с остальным курятником. На прощанье Лиля поймала на себе злобный взгляд племянника. Ну и плевать.

Надо еще разок проведать больного и ложиться спать. Завтра с утра ярмарка, потом надо найти кузнеца обычного и стеклодува, наведаться к градоправителю… И наверняка еще что-нибудь наклюнется. Эх, столько дел, столько дел… Хоть разорвись!

Анелия Уэльстерская шла по лесу.

За ней два охранника, но страшно все равно до истерики. Она не рискнула спросить у шута, почему нельзя пригласить ведьму в замок? И зачем идти к ней ночью?

Она просто повиновалась, холодея под пристальным взглядом светлых глаз.

Еще один стражник шел впереди, показывая дорогу. К поясу у девушки привешен мешочек с монетами. Старое платье пачкалось травой, грязью и росой. Мокрые юбки неприятно липли к ногам. Туфли давно отсырели и мерзко холодили ноги. Как бы еще не заболеть…

Вот и поляна. И небольшая избушка. Анелия не знала, что тут недалеко деревня. Она вообще отвратительно ориентировалась на местности. Даже днем. А уж когда ночь. И темнота. И страшные деревья тянут к ней свои лапы… И за каждой лапой чудится страшный зверь или разбойники. Или нечистая сила…

Женщину пробрала дрожь.

В калитку она зашла одна. Робко поскреблась в дверь старого домика.

И дверь медленно открылась перед ней, оскалившись, как пасть голодного чудовища. Будь Анелия одна, она бы развернулась и удрала со всех ног. Но за оградой стояли стражники. А шут еще страшнее. И женщина робко поскреблась еще раз. И еще.

Пока из темноты не долетел голос:

– Заходи, кто пришел.

Ведьма оказалась немолодой женщиной в простом темном платье. Вроде бы обыкновенная крестьянка. Но глаза…

Слишком холодные, умные, жесткие… что-то в них напоминает шута. Анелия на миг растерялась. А ведьма улыбнулась:

– Соперницу тебе извести не надо. И приворотного зелья тоже. Яду пришла просить?

И Анелия сама не поняла, как с губ сорвалось отчаянное:

– И яду!

Ведьма подняла брови:

– А что еще?

– Я не девушка…

Дальше объяснять не требовалось.

– Кровь есть или дать?

– Пока речь только об обручении…