Первый генералиссимус России

И вот, по прошествии нескольких лет, в течение которых не стало ни патриарха Иоакима, преставившегося в патриарших палатах, ни Сильвестра Медведева, казненного на Красной площади, ни вдовой царицы Натальи Кирилловны, в бозе почившей в царском дворце, он, воевода Шеин Алексей Семенович, опять понадобился для военного похода.

ГЛАВА ВТОРАЯ, в которой рассказывается о первом походе войск царя Петра Алексеевича на турецкую крепость Азов, об участии в этом походе Шеина Алексея Семеновича, об истории Азова и прочих событиях, имевших отношение ко всему этому

1

Еще в конце 1694 года по Рождеству Христову стали появляться неясные, зыбкие, как марево над весенним полем, ожидавшем сохи пахаря, слухи о новом походе против крымцев и турок. Да и как было не быть этому походу, когда крымчаки и ногайцы в 1692 году пожгли несколько сел на Слободской Украине и увели в полон около полутора тысяч мирных поселян. И украинцы, и русские требовали отмщения. Гетман Мазепа в каждой реляции, в каждом донесении, присланном в Москву, призывал к походу против нехристей.

«Походу быть! — решил царь Петр Алексеевич, даже не посоветовавшись со старшим братом Иваном.

Да что советоваться, когда тот едва передвигается по дворцу. Причем не самостоятельно, а со слугами, которые придерживают его под руки. Впрочем, болезненное состояние царя Ивана Алексеевича не помешало ему с супругой Прасковьей Федоровной Салтыковой дочерей едва ли не каждый год строгать. Правда, первые — Мария и Феодосия — умерли сражу же после рождения. Зато Екатерина, Анна и Прасковья, родившаяся в год смерти Натальи Кирилловны, слава те Господи, живы и здоровы.

Такое обстоятельство заставляет многих недоумевать: «Как так, Иван Алексеевич на ладан едва дышит, а дочерей клепает с завидным постоянством? Аккурат каждый год…»

Однако для тех, кто посообразительнее да поусмешливее, секрета в том никакого. «Чей бы бычок ни прыгал, а теляти-то наши», — ухмыляются они.

Подготовка к походу, несмотря на принятое Петром Алексеевичем решение, до поры до времени держалась в строгом секрете. При царском дворе было столько посторонних ушей и глаз, что стоило только кашлянуть, как об этом было тут же известно и в Вене, и в Париже, и в Лондоне. Следовательно — и в Стамбуле. Так к чему гусей дразнить раньше срока?..

Правда, осенью все того же 1694 года по Рождеству Христову, Петр Алексеевич, неожиданно вернувшийся в Москву из Архангельска, где шло строительство и спуск на воду первых морских кораблей, учинил военные игры-потехи под Кожуховым. Недалеко от Симонова монастыря.

В играх приняло участие до тридцати тысяч человек: оба «потешных», а ныне гвардейских полка (Преображенский и Семеновский), вновь сформированный солдатский полк Лефорта и Бутырский стрелецкий полк, обученный иноземному строю. Кроме того, участвовала почти вся городовая артиллерия и конница.

Тон «потехам» задавали Гордон и Лефорт. Однако и русских воевод было немало. Взять хотя бы Федора Михайловича Апраксина, Федора Алексеевича Головина, Бориса Петровича Шереметева, специально отозванного из Белгородского разряда. Атакующей «русской» армией вновь командовал «генералиссимус» Федор Юрьевич Ромодановский, а «неприятельской» — «польский король» Иван Иванович Бутурлин.

У Ромодановского в «армии» были полки: Преображенский, Семеновский, Гордонов и Бутырский, три роты «гранатчиков», восемь рот рейтарских, две роты даточных людей под прозвищами Нахалов и Налетов и двадцать рот стольничных.

Армию Бутурлина составляли стрелецкие полки и роты из дьяков и подьячих.

Вновь не обошлось без убитых и раненых. Но кого и когда на Руси сие волновало? Никого и никогда. Бояре, заседавшие в Думе и Приказах, видя такое, посмеивались: «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало».

Только царь Петр дитятей да и юнцом уже не был. Если до смерти матери он еще позволял дядьке Льву Кирилловичу вершить государственные дела, то после таковой бразды правления крепко взял в свои руки.

И вот 3 февраля 1695 года, почти ровно через год после смерти Натальи Кирилловны, Петр Алексеевич собрал многих военачальников и объявил о походе. Но не на Перекоп и Крым, как многие ожидали, а на турецкую крепость Азов. Впрочем, в официальном манифесте все же говорилось о Крыме и Перекопе. Да и основные воинские силы туда готовились.

— Это, — пояснил Петр Алексеевич кратко, — для шпионов.

И обвел собравшихся лупастыми, немного навыкате, как у покойной матери, глазами.