Первый год войны

Среди многих героев этого боя запомнился механик-водитель танка Т-34 сержант М. А. Шмаков. Я знал его с довоенного времени. На танкодроме он старательно изучал искусство вождения танка в сложных условиях пересеченной местности, стрельбу с ходу и с коротких остановок. Все это пригодилось. В бою сержант Шмаков действовал бесстрашно и тактически грамотно, экипаж танка уничтожил благодаря этому около десятка вражеских танков. Так же смело и умело действовал Михаил Александрович Шмаков и в других боях. За героические подвиги он был представлен к званию Героя Советского Союза.

Таким образом, шесть КВ и четыре Т-34 уничтожили все 40 немецких танков, а сами не понесли потерь. Атака врага на этом участке была отражена.

«Что же делать дальше?» — мучительно думал я.

С соседом слева — 15-м мехкорпусом образовался большой разрыв, связи нет. Соседей справа совсем не было. Вчера я решил продолжать наступление на Дубно, чтобы соединиться с подвижной группой Попеля. Но вчера была надежда, что с подходом наших 9-го и 19-го мехкорпусов можно будет разгромить 1-ю танковую группу Э. Клейста. Сегодня на этот счет никаких иллюзий не осталось.

Оценивая сложившуюся обстановку, мы все яснее представляли, что соотношение сил на нашем участке фронта складывается далеко не в нашу пользу. Рассчитывать надо на свои неполные две дивизии. Однако еще теплилась надежда, что вот-вот подойдут мехкорпуса Фекленко и Рокоссовского, хотя мы даже не знали, где они находятся. После долгих размышлений мы в штабе пришли к выводу: надо своими активными действиями сковать противника, создать угрозу его флангу и тылу, не позволить его главным силам продвигаться в глубь нашей территории.

Этим, думалось, мы поможем генералам Фекленко и Рокоссовскому выйти в район Дубно. К этому времени 7-я моторизованная и 12-я танковая дивизии находились в полуокружении. Командиры дивизий доносили, что противник свежими силами наносит сильные удары по нашим внешним флангам, стремясь замкнуть кольцо. Наши части понесли большие потери.

Упорные и активные действия 8-го механизированного корпуса германским высшим командованием теперь оценивались со всей серьезностью. Генерал Гальдер в своем дневнике отметил: «На фронте группы армий «Юг» все еще продолжаются сильные бои. На правом фланге 1-й танковой группы 8-й русский танковый корпус (имеется в виду 8-й мехкорпус. — Д. Р.) глубоко вклинился в наше расположение и зашел в тыл 11-й танковой дивизии. Это вклинение противника, очевидно, вызвало большой беспорядок в нашем тылу в районе между Бродами и Дубно. Противник угрожает Дубно с юго-запада… В тылу 1-й танковой группы также действуют отдельные группы противника с танками, которые даже продвигаются на значительные расстояния». И в последующие дни записал: «Фюрер проявляет беспокойство по поводу… напряженного положения на фронте 1-й танковой группы южнее Дубно…»

«На фронте группы армий «Юг» развернулось своеобразное сражение в районе южнее Дубно. 16-я танковая дивизия, оставив высоты в районе Кременца, атакует противника о юга, в районе Кременца 75-я пехотная дивизия наступает о запада, 16-я моторизованная дивизия — с северо-запада, 44-я пехотная дивизия — с севера и 111-я пехотная дивизия — с востока. На стороне противника действует 8-й механизированный корпус. Обстановка в районе Дубно весьма напряженная».

Следующая запись — к исходу 29 июня и на утро 30 июня: «На фронте группы армий «Юг»… напряженная обстановка в районе Дубно… довольно серьезно помешала продвижению 16-й танковой и 16-й моторизованной дивизиям, а также на несколько дней задержала 44, 111 и 229-ю пехотные дивизии…»[8].

29 июня в первой половине дня я на танке Т-34 выехал на командный пункт 7-й мотодивизии, где гитлеровцы наиболее активно вели наступление. В это время до 20 танков противника прорвались в глубь нашего расположения и завязали бой. Мой танк угодил в гущу немецких машин. Вижу, справа в метрах 100 немецкий Т-III наводит пушку на наш танк. Но экипаж уже раньше меня заметил это и упредил врага, с первого выстрела подбив его. Вся эта группа немецких танков была полностью уничтожена. Но и наши танкисты понесли значительные потери.

Ознакомившись с обстановкой, которую доложил командир 7-й мотодивизии полковник А. Г. Герасимов, я убедился, что гитлеровцы глубоко обходят наш левый фланг. Положение войск становилось тревожным. К исходу дня немцам удалось замкнуть кольцо окружения. При этом командный пункт корпуса оказался отрезанным от дивизий, а войска корпуса расчленены на три изолированные группы (подвижная группа, главные силы и тылы), которые, отбиваясь от наседавшего врага, несли большие потери.

Я оставался на КП 7-й мотодивизии. Связи с командованием фронта нз было. Пробиться к Дубно не удалось…

Длинный июньский день подходил к концу. Постепенно затихал напряженный бой. В районе расположения наших войск догорали колесные машины, разбитые фашистской авиацией, и немецкие танки, подбитые нашей артиллерией и танкистами.