Первый из рода

Одноногий маг и юный парень наверняка завтра будут назначены в мои учителя, со мной будет обучаться и Ария. Как объяснил маг, не имеет смысла насколько силен буду я если остальной отряд не сумеет использовать эту силу на свое благо.

— Давай вместе посидим, может чего умного расскажу, — вновь проговорил Мехмед у костра.

Тяжело вздохнув я с треском в суставах встал с соломы, ледяное касание Сиры в этот раз не вызвало видений, но было больно, да и бой днем не прошел для меня даром.

Выйдя из своего домика, я выпрямился, все кости трещали, а что происходило сейчас со спиной я даже думать не хотел. Но меня больше волновали мышцы, за пару дней я прибавил в весе, сила в руках стала просто чудовищной, каждый день чувствовать, как на тебе наросло еще несколько килограмм мышц было странно. Особенно было странно ловить взгляды от рабынь, что прикусывали губу, смотря, как я умываюсь у колодца, и норовили помочь мне, но все эти попытки пресекала Сира.

— Хороший экземпляр, жаль еще не в пике своей формы, — улыбнулся старик смотря как я разминаюсь и показывая на место напротив себя. — Когда ты схватился с воздушником не на жизнь, а на смерть я уж думал зря пришел, на куски тебя порвут, но оно вона как вышло, ты сам его чуть не отправил в долину павших.

Я смотрел на него, понимая, что разговора не выйдет, и потому лишь махнул рукой, невероятно сложно разговаривать и общаться мне с этим миром. И вдруг издали вновь полился мелодичный голос, песня, казалось, проникало мне в самое сердце.

— О как тебя песня башенной смотрительницы пробивает, — усмехнулся Мехмед. Это было не его имя, а звание мага, который манипулирует более тонкими материями, чем стихии. — Зовет тебя это песня.

— Уф-ф-ф, — вздохнул я и кивнул головой.

— И ты не знаешь почему? И немудрено это, — улыбнулся старик, подкидывая хворост в огонь. — Ты же не знаешь мертвого языка, отрыгнутому бездной не понять язык живущих на поверхности.

Молчание между мной и стариком продлилось недолго, подкинув еще хвороста в огонь, чтобы пламя взвилось до небес, маг вновь заговорил.

— Ты пойдешь в башню. Даже будь ты свободным, она зовет тебя, — проговорил старец. — И потому я расскажу, о чем поет голос в ночи…

— Р-р-р, — тихо прорычал я, думая о сказанном и слыша как в далеке начала разносится песня. Теперь я знал, о чем поет та девушка, стоя у вершины башни, что возвышаемся над землей на пару метров. Ведь башня уходит вниз, к центру земли.

Тихая ночь простиралась над городом из глины и камней, что словно сошел из восточной сказки, а там, вдали у башни пел красивый женский голос. Пел он о героях и злодеях, о зарождении мира и о его конце. О богах, что послали проклятье на землю, пробудившее зло глубоко под землёй, где находится мир того, что жаждет вырваться и уничтожить людей. Но могущественные древние маги запечатали все проходы, установили башни и своей могущественной магией спасли мир. Но они не боги и их магия не вечна, и зло вырывается из глубин время от времени.

Мир, которой я вижу, он не всегда был таким, он стал им после катаклизма, вполне вероятно, что я никуда и не перемещался. Легенды древних о металлических кораблях, что плавали среди облаков, бочки с десятками людей внутри, что могли сотни дней пролежать на дне океана. Все они живы в этой песне, что поется на языке, на котором никто не говорит. А зло, оно пришло на землю упав с неба и, как говорилось в песне, зло было рождено при участии людей. Оно и стало их погибелью, и только возродившееся человечество с помощью данной им богами магией смогло на время усмирить то, что они же и создали.

— И была война, и победило зло, обретя плоть, — пел голос, пока я смотрел на звезды, слушая рассказ Мехмеда о том, что же говорится в песни. — Но пришли сотни магов, что смогли усмирить погибель всего мира.

Каждые десять лет зло вырывается через врата, и потому идут туда группы воинов чтобы сдержать зло, идут за славой, силой и свободой. Зайти туда могут лишь группы до пяти человек, в составе которых есть выбранный башней проходчик. Каждый год списки с именами родившихся ложатся на ступени башни, и на гранитной плите появляются имена тех, кто через десятки лет спустится вниз. Без этого обреченного на проход башни не пройти и ста метров вниз, и никто не знает почему.

— Десять лет назад случилось невероятное, — старческий сухой голос разорвал тишину, когда песня окончилась чтобы начаться следующей ночью.– Пять лет башня не выбирала никого, и вдруг появилось имя Ария, дочь Фазиза, и ее имя выжгло на мраморе на месте имени того, что умер от её рук, она убила его в честном поединке…