Первый курс

– Ну не полной… ладно, не буду спорить. Я, кстати, вчера чуть с девушкой не попробовал.

– Что ты говоришь! А почему же «чуть»? И самое главное, почему же «не»?

– Вот так. Ничего не вышло. В общем, честно говоря, сначала ей хотелось, а мне нет, а потом, кажется, нам обоим уже не хотелось.

– Угу. Знаешь, такой анекдот есть: хачик к девице подвалил, хотел её поиметь, а она привела его домой, и своему Васе пожаловалась, мол, вот Вася, он меня изнасиловать хотел. Ну, Вася его за это поставил раком и давай своё огромное достоинство в зад пихать. И не выходит ничего, не лезет. Он девице своей говорит: «Что делать-то? Не лезет». Она ему: «На, Вась, подрежь бритовкой». А хачик на это: «Вася! Как брата прошу, попробуй ещё раз!»

– Не смешно что-то.

– Зато со смыслом, попробуй ещё раз, прошу как брата.

– Думаю, придётся в любом случае.

– Боже мой, как обречённо! По сему поводу тоже анекдот имеется, но так и быть, оставим до другого раза.

Пожелав мне быть молодцом и хорошо делать уроки, Митя удалился. А поскольку делать уроки у меня желание ещё до его прихода пропало, я решил Наде позвонить.

Глава 6

Приходится признать, что за последние пару недель я в воспитании характера не слишком преуспел. С Надей старался наедине не оставаться – малодушничал. Общались только по телефону, по интернету, и в колледже, разумеется.

Один раз навестили-таки Ярослава, но визит получился скомканный. Поговорили натянуто минут пятнадцать: он рассказывал, что после армии в уголовном розыске три года проработал, что недавно уволился, как раз, перед самым несчастным случаем, в общем-то, всё, что Надя один раз уже слышала, а я от неё знал. Ногу ему, вроде как, случайно задели, он буквально мимо проходил, когда какие-то бандюги перестрелку затеяли. И вроде бы, всё залечили ему, как следует, а в тот день, когда мы его нашли, почему-то рана открылась. Тут к нему пришла, я подумал, что невеста, а Надя, что сестра. После она мне ещё доказывала, как они похожи, но я никакого сходства не уловил. В общем, мы не так уж много потом о них говорили. Надя никакого интереса не проявляла, и я старался Ярослава больше не вспоминать. Первовзглядная влюблённость моя не то чтобы прошла, но показалась стыдной, неуместной. Да и как проявлять-то её? Что ж я, в самом деле, бегать за ним буду? Глазки строить? Глупо. Провокационных снов с его участием мне больше не снилось. И в итоге, пытаюсь по данному вопросу удержаться на прежних своих позициях: ничего такого пока мне не нужно, обожду до лучших времён. Пытаюсь, также, налегать посильней на учёбу, что не слишком хорошо удаётся.

Случайно как-то выяснилось: не только Надя шарит в химии, но и Митя наш тоже. Так что теперь и он пытается пробиться сквозь мою непролазную тупость в этой области.

– Не думал, что ты так хорошо разбираешься в углеродных цепях.

– Что ты! Химик – моя первая любовь. Он был нашим классным руководителем, а я его самым способным учеником.

– Звучит довольно криминально.

– Да уж, – Митя закатил глазки, – как сейчас помню наши с ним дополнительные занятия в лаборантской, сказка! Так. Всё. Пиши, давай. Тут «це», а тут «аш», дубина!

– Это тебе так твой химик объяснял?

– Нет, но его методами я с тобой работать не могу.

– Как считаешь, если б он тебя не совратил, ты стал бы геем?

– Он?! Меня?! Совратил?! Скорее уж я бы его совратил. Давай, не отвлекайся.

– Помнишь, ты говорил, что максимум два года с отцом проживёшь?

– Я так говорил?

– Да. Точно.

– Хорошо бы уточнить контекст, ну допустим, и что?

– Я подумал, твоя комната теперь зовётся Митиной, и даже если ты уйдёшь, я всё равно так и буду называть, как привык, Митина комната.

– Очень трогательно. Сделаете мемориал. Пиши, говорю, наказанье моё.

– Ты мне лучше стихи почитай.

– Дешёвый трюк, не прокатит.

– Да ладно! Давай! Мой парусник не слушает руля, Моя антенна не берёт волны... Как там дальше?

– Моя любовь не посещает сны. Хитрый бесёнок! Погоди, отец чуть-чуть освободится, он тебя выпорет, лично прослежу.

Наш Аркаша две недели, дома практически не появляясь, вёл напряжённые переговоры со своими немцами. А договорившись, они его к себе в Германию пригласили. По работе. Осмотреть их предприятие (медтехнику они, вроде бы, делают), ещё на месте там с каким-то начальством встретиться. И вот однажды за ужином папа нам с Митей об этом объявил. Я только раскрыл рот спросить, скоро ли он вернётся, как Митя перебил меня:

– Очччень хорошо! Я, кстати, в Германии толком и не был, проездом только во Францию.

Отец поднял брови, от чего у него на лбу появилось много-много тонких одинаковых складочек.

– Ты таким образом выражаешь желание поехать со мной?

– Интересно! А что, я, по-твоему, должен выражать? Желание сесть у окошка, подперев вот так, – тут Митя продемонстрировал как, – рукою щёчку? «И царица у окна села ждать его одна»? Нет уж. Увольте. Я такой участи не желаю. Ещё неведому зверюшку, не дай бог, от скуки рожу.

Я захохотал, папа нахмурился, но Митю уже понесло: