Первый Орден. Книга 1. (Начало)

Вдруг еловая игла прошила меня насквозь, пронзительная острая боль прошла по всему «телу». В сознании образовалось видение прошлого, как и говорил Старший. Я был одет в набедренную повязку, простые сандалии и небольшие браслеты. В руке находился добротный такой хлыст, и он вовсю трудился. Передо мной группа рабов тащила огромную плиту – в полный рост высотой, а в длину вдвое больше. Тащили с трудом, с натяжкой жил и скорбным выражением на лицах. Но никакая жалость не мешала мне время от времени хлестать их за промедление. И каждый мой удар наносил боль мне нынешнему. Боль была застарелой и ноющей, не такой пронзительной, как я ожидал. С усилием я не позволял себе опускать взгляд, продолжая смотреть на свои действия.

Картина сменилась, я в доспехах с мечом и щитом. На холме находится дворец правителя, внизу – толпа обозленного народа собирается брать нас приступом. Ребята, стоящие на стене натягивают свои луки, небо чернеет, чтобы через мгновение разразится криками и предсмертными хрипами. Мы же, стоящие под стенами на защите ворот, толкаем с горы огромные валуны. Они катятся и давят людей, как червей. Это был простой народ, без каких-либо средств защиты. У них не было щитов, почти никакого оружия. С другой стороны тотальное преимущество в высоте на стороне регулярного подготовленного отряда. Раздавленные руки, ноги, распоротые животы, меткие стрелы в глазах мертвых селян. Ужасная картина побоища, тяжелая аура убийства, совершенного собственными руками, накрыла меня тяжелым облаком. Чувство, когда погружаешься в море крови, неожиданно оказалось для меня знакомым. Чувство упоения и личной власти быстро сменилось удушьем. Я едва успевал перевести дыхание, хоть как-то удержаться в этом море крови.

Картина сменилась, теперь я находился в просторном помещении. Что-то говорил, активно жестикулируя руками. Десятка два совсем мелких детей слушали, раскрыв от удивления глаза, а некоторые еще и рты. Картина сменилась, и вот уже эти дети, выросшие, с не меньшим чувством доказывают мне свои убеждения в каком-то давно забытом вопросе. В самом конце я вручаю им терновые венки. Ученики выдержали экзамен.

Картина сменилась…. Картина сменилась….

Не знаю, сколько раз это происходило, невозможно было сосчитать все картины реальности. Поток эмоций не успевал впитаться в меня. Я не успевал понять одно чувство, как приходило другое. Радость от рождения ребенка, удовлетворение от проделанной работы, счастье жизни в достатке сменялись кровавыми перестрелками и убийствами. Тяжелый труд голыми руками – вольготным сидением в огромном кресле огромного же особняка с десятком красивых девушек прислуги… Мои органы чувств были перегружены до отказа. Боль была совершенной, абсолютной, занявшей все доступные и недоступные места. От такого океана нахлынувших ощущений просто не было защиты. Поначалу я пытался выдержать каждую эмоцию отдельно, но маленькая плотина отважного бобра не в состоянии удержать мощь бескрайнего океана. Сознание забилось в самый удаленный уголок, отчаянно отмахивалось от всего, что подходило. Особенно от самых ярких воспоминаний, ощущений и эмоций…

Открыв глаза, я обнаружил себя лежащим на боку и обнимавшим свои же собственные коленки. Попробовал пошевелить руками – тело реагировало легко. Следующую минуту я, боясь снова попасть в этот калейдоскоп, осторожно «раскрутился» из рогалика и поднялся. Сразу стало понятно, почему коллеги новобранцы входили в арку духами, а выходили в телесном облике. Так вот, значит, как это все происходило. Я оглядел себя, увиденное не сильно выбивалось из общей массы. Обычное телосложение небольшого роста, примерно три локтя, не выделялось из толпы. Никаких рельефных мускулов в стиле мастера с копьем. Однако отличительная черта была и у меня. В груди присутствовала большая сквозная дыра, куда спокойно можно было просунуть голову. Вот это поворот!!

– Поздравляю, младший. Ты успешно выдержал тест Жизни, – откуда-то сбоку прозвучал голос учителя. – Поведай мне, как тебя называть?

– Меня зовут Антарес, учитель, – ответил я. – При произношении этого имени возникло чувство родства и боль в груди. Изнутри пришло знание, что именно это имя и есть мое собственное. На него возложена большая печать убийств и крови, которую мне еще только предстоит узнать.

– Здравствуй, Антарес. Добро пожаловать в Обитель. Мое имя – Малладор. С этого момента начинается твое восхождение. Не стоит чрезмерно переживать насчет внешнего вида, это всего лишь проекция твоего разума, – видя мое замешательство сказал учитель. – Эта форма показывает, как твой ум видит сам себя. Поддерживается она только в границах Обители. Выйди в Безграничные Земли или еще дальше, если посчастливится – и ты снова превратишься в облако эйдоса. Истинное материальное тело тебе еще только предстоит воссоздать, это очень сложный и долгий процесс.