Первый психоаналитик в космосе

Когда Марина закрыла за Борисом, на лестничной площадке открылась другая дверь.

— Молодой человек! Не могли бы вы зайти на минутку?

— А в чем дело?

— Да вы не волнуйтесь. Я брат Бронислава Петровича, приехал его навестить. Вы же с ним знакомы?

— …Ну да.

— Если вы спешите, я, конечно, не буду вас задерживать.

— Я, пожалуй, зайду на минуту, — Борис вошел, Корягин прикрыл за ним дверь.

— Вы извините, ради бога. Мы тут у брата выпивали — ну, у нас не хватило, и я занял у его знакомого, а как его зовут — не знаю. И деньги уже есть, чтобы отдать, а Петрович деликатничает, сиди, говорит, деревня, — я сам отдам. А я, вы знаете, не такой человек, я так не могу! Мало я ему тут неприятностей доставляю, понаехал, а еще и бухаю, извините, за его счет. Ведь получается так? Скажите — так получается? А?.. А я, тем не менее, не такой! Я не люблю! И про меня тоже не хочу, чтоб думали плохо… Я так понял, вы тут все в доме друзья, знаете друг друга.

— Вы извините, я не здесь живу.

— Вот незадача! Но, может быть, знаете все-таки, у кого я занял? Еще над ним подшучивают, якобы он маленько… как бы это сказать… что ли… с придурью.

— По-моему, я знаю, о ком вы говорите. Это Эдик, не помню фамилию только. Он на телевидении работает. Можно туда позвонить и поспрашивать.

— Ничего себе, я попал, — сказал лжебрат. — У телезвезд одалживаюсь. Спасибо вам большое!

— Да не за что! — повеселел Борис. — Рад был помочь.

Корягин дополняет схему

Корягин вернулся к схеме и вписал в прямоугольник: «ТУПОЙ» — имя «ЭДИК».

Корягин узнает о женихе Марины

— У меня есть жених! — заявила Марина слету. — Мы скоро поженимся. И я бы не хотела, чтобы у него сложилось мнение, будто у меня какие-то дела с милицией!

— Милицию-то он переживет!.. А вот если узнает, о чем вы рассказывали в последней программе Панченко — вот это ему скорей всего не понравится. Но у нас пока нет причин, чтобы ему об этом рассказывать, правда? А кто он, ваш жених?

— Вас это не касается!

— А это как посмотреть! Может, принести ему запись программы? А вдруг он не знает, что его невеста беременна от дьявола.

Вы не имеете права!

— Имею, барышня! — Корягин покачал головой. — Будьте уверены! Он москвич или нет? Где вы будете жить?

— Я не понимаю, какое это имеет отношение?

— Просто отвечайте. А то будет хуже.

— …Ему Шаповалов завещал свою квартиру, мы сломаем снова стенку и все.

— Квартиру? Он его родственник?

— Сын.

— Первый раз слышу, что у Шаповалова был сын.

— … А вы что, его знали?

— Известный русский писатель.

— У него была связь с одной женщиной в Краснодаре. Сын приехал учиться в Москву, ухаживал за отцом. Шаповалов болел.

— А жили они вместе?

— Нет. Он пока в общежитии.

— Как бы с ним встретиться?

— Зачем это?

— Если не будете мешать, я ему лишнего не скажу.

— Он в командировке сейчас.

— Позвоните, когда вернется.

Корягин написал свой телефон прямо на обоях.

Корягин делится секретом со старым другом, наставником молодежи

Корягин и Бронислав Петрович доедали пельмени.

— Ты что будешь — чай или кофе? — спросил хозяин квартиры.

— Я чай. Кофе теперь молокососы на ходу пьют, что доказывает… это сравнительно более говенный напиток… Чай на ходу не пьют.

— Ну, настоящий старпер! Я у него простую вещь спросил, а он мне сразу нравоучение.

— А кто ж тебя еще поучит?! А чем, кстати, ты-то, молодежь подкупаешь?

— Да тоже говорю чего-нибудь воспитательное. Типа, вот Бадди Холли погиб, чтобы вы, дети мои, могли носить такие очки, как у него! Ну и они мне доверяют. Деньги иногда даже оставляют на сохранение. У меня все четко, опасаться нечего.

— Слушай, Муха, я знаю, что ты трепач, но мне нужно с кем-то посоветоваться. Познакомился я с твоей соседкой…

— Ну! — Муха не поднимал головы.

— Ничего не можешь про нее рассказать?

— Чего? Опять за свое?

— Я не по работе, — Корягин намазал горчицу на хлеб, — никто тебя не допрашивает.

— Ну а чего ты хочешь тогда?

— Получается какая-то индийская мелодрама. И я себя участником чувствую.

Муха перестал жевать.

— Ты чего — на журналиста выучился?

— Сам ты журналист!

— Ну, можешь без ля-ля?

— …Хорошо! Никак не пойму, как это случилось, что вы собрались все на одной лестничной площадке. Эта твоя новая соседка — она дочь Тани и Шаповалова.

Бронислав Петрович подавился.

Корягин треснул его по спине.

— Ну точно! Ты за ней ухлестывал!

— Кх!… к!…Ничего не ухлестывал…. Откуда знаешь, что она дочь?… Слушай, правда! А я‑то думаю, кого она мне так напоминает? Точно — Танька! Откуда знаешь?

— Свидетельство о рождении запрашивал из киевского ЗАГСа. Отец там записан, конечно, левый, а мать — Татьяна. И по времени все сходится.

— Ну дела!

— Пункт второй. Ты слышал, что она замуж собралась?

— Слыхал, ага… За Серегу, шаповаловского сына… — Муха закрыл рот ладонью. — Слушай, так это выходит… — что брат с сестрой женятся?

— То-то и оно.

— И чего теперь?