Первый рейд Гелеарр

— Да… все не знали. И шестнадцать детских трупов при жизни тоже не знали, что их такой обычный беззаботный денек закончится на том свете.

— Сколько? — женщина немного обалдела от этой цифры. Количество жертв той операции еще никто не считал… ну, ей, по крайней мере, так казалось.

— А вы что еще и скрываете друг от друга результаты своей, несомненно, «праведной» деятельности? Ну что тут скажешь. Браво!

— И чем мы хуже вас… с вашими методами?

— Ну, во-первых, если ты не проследила мою мысль, то мы собрали результаты ваших промахов и выпустили их против вас. То есть, не было бы прецедента с кораблем — некого было бы спасать из-под завалов, не было бы у вас приоритетной задачей спасение девчонки в ущерб исправлениям последствий своих же ошибок — не было бы тех, кого мы спасли вместо вас…

— Спасли?! Это называется — спасли?!

— А что тебе не нравится? Я считаю, что люди должны иметь чувство собственного достоинства и огрызаться в ответ, когда им создают проблемы, а потом героически их же в этих проблемах и забывают.

— А если бы они простили нас, зная, ради чего ими пожертвовали? Вы лишили их права это выбрать, выбрав за них.

— Не-не-не-не, человек, даже воспитанный, такого обращения к себе прощать не должен. А то, что имеешь ввиду ты — это тоже не свободный выбор.

— Почему это?

— А потому, что любое влияние на психику — религиозное, политическое или еще какое — это такое же лишение человека права выбора через воспитание в нем догм и установок, удобных тем, кто эти догмы и установки в него вкладывает… Потому что, если мужчина в вере переспал с женщиной, которая потом обвинила его в изнасиловании — то он «сволочь и вообще давайте его зарежем». А если поп изнасиловал несовершеннолетнюю — так и что? «Вам же он ежедневно грехи прощает, простите и вы его разочек». А теперь припомни хоть одну организацию с уставом и политикой воспитания кадров или паствы, где за всю историю ни один из тех, кто должен «вести и направлять», ни разу не нарушил правила, сам которые и проповедует?

— Так не бывает…

— Я тебе больше скажу: самые злостные нарушители правил — это всегда те, кто в теории должен этими правилами жить и подавать пример другим своим исключительным и не оставляющим сомнений их (правил) соблюдением. Такой расклад наводит на мысль, что все эти правила всегда воспитываются в других для того, чтобы самим их было проще нарушать. Такое обвинение можно выдвинуть практически любым духовным пастырям, идейным вдохновителям и директорам больших организаций. Короче всем, у кого есть устав внутреннего поведения. Так что выбить из голов обиженных идеи, вдохновленные другими ради того, чтобы последним прощали их скотства, по-моему, достаточно справедливо. Беда только в том, что человек считает, что ему нужны наставления, поэтому он может простить много чего духовным наставникам… разумеется, пока его персональная чаша терпения переполнится и не отрезвит его. К слову, все исторические схемы воспитания всегда называют тех, кто справедливо обвиняет своих видных деятелей… это тех что, кто должен «вести и направлять»… в том, что они сами свои же правила видали с высокой колокольни, еретиками и предателями «идеалов». Проще говоря — «не иди против хозяина твоей души, ибо снизойдет на тебя кара небесная»… ну или что-то в этом роде. Именно эта закономерность дает четко понять конечную цель всех «вдохновителей» — пудрить мозги другим, дабы «последователи», следя за собой, чтобы не дай бог не нарушить правила тех, кто их «принял в семью», не замечали этих же нарушений за теми, кто их принял. За отцами-вдохновителями.

— Ты как-то сложно закрутил…

— Проще? Ну, если проще, то мы считаем, что все должны расплачиваться за свои действия. И мы считаем, что это один из законов вселенной, кто бы ни пытался убедить нас в обратном. И у нас есть серьезная причина считать, что такое положение вещей и должно быть.

— Мы и так за них расплачивались бы…

— Ха-ха-ха! Это мне напоминает политику одной страны прошлого — сами долгов себе наделали, сами себе их же простили…

— И что же стало с той странной?

— А ты не слышала? Нет больше стран у человечества. Пережили мы это, вопреки стараниям некоторых, отдельно взятых предков.

— А вы именно такие… какими она вас описывала. Такие же жестокие… и такие же… прибаханно-справедливые.

— Кто? Одна из Зодчих? А что мы с кем-то из них уже встречались? Почему я не знаю?

— Нет. Она не из Зодчих. И не пророк. Она… другая… совсем другая… она говорила, что все что произойдет, будет необходимым. Даже наши разногласия, несмотря на одну цель. Правда, она говорила, что вы еще и сами не знаете об этой цели. И нам вы все равно не поверите, как бы убедительно мы вам не пытались объяснить. Ибо такое не поддается объяснению. Только пониманию. И тут мы должны просто ждать, когда вы сами все поймете.