Первый шаг Некроманта

Шувалов резко изменился в лице от нахлынувших воспоминаний.

— Это когда я их стращал обезумившим некромантом?

— Ага, как же там… Сейчас вспомню: «Наш долг, честь и обязанность — выстоять и защитить от скверны редут». А там… — Борис уже в слезах держался за живот, — а там…

Но не смог договорить, так как задохнулся в смехе.

— А там Плеве зайцев мëртвых поднял и на вчерашних кадетов пу-пусти-и-ил…

Они, уже не сдерживаясь и, забыв про чины, хохотали, как в бытность юными офицерами. Им было что вспомнить, ибо почудить любили.

— Я эти лица на всю жизнь з-запомнил, — Шувалов так сильно постучал по столу, что чуть не пробил в нëм вмятину, ордена на груди от этого зазвенели как украшения на ëлке, а парик слетел на стол, отчего оба ещë больше загоготали.

— Как он, кстати, там, взял шестой шаг? — поинтересовался Борис судьбой их общего боевого друга, некроманта Плеве.

— Долго же тебя не было, совсем из жизни выпал. Недавно седьмой осилил. Генерала получил, с передовой не выбирается.

— Заслужил, — поддакнул Борис, вспоминая, как новоиспечëный генерал изматывал себя тренировками.

Они втроëм не раз спасали друг другу жизни.

— Судьба всех раскидала, — Шувалов огласил общие мысли, но потом быстро взял себя в руки и сказал Барятинскому. — Что было, то было, нынче новое поколение рвëтся в бой. Я ведь не шучу, Борис. Для тебя не всë потеряно.

— У меня двое сыновей уже служат, чего ты ещë хочешь, чтобы я пошëл? А семью на кого?

— Понимаю, всë понимаю, — граф водрузил парик обратно и смахнул табачные крошки на пол, — но у тебя ведь есть и другие сыновья.

— Алексей ещë учится, а Артëм…

— И что же Артëм? — как-то слишком безразлично спросил Шувалов и быстро вытер себе нос, это не ускользнуло от внимания Бориса, знавшего физиогномику своего друга наизусть.

— Петь, ты не можешь… Он же только недавно очнулся…

— Так, не драматизируй, — отмахнулся чиновник и, пододвинув к себе стопку документов в папочках, быстро забарабанил по ней пальцами. — Я надеюсь, ты понимаешь, что после войны со Скандинавским союзом мы обескровлены? С юга эти узкоглазые, поди, скоро прозреют, так ещë и ляхи зуб точат на отобранную Балтику. А нам ведь ещë Брешь сдерживать. Стране нужны сильные маги, Борь.

— Он же ещë ребëнок.

— Это для тебя он ребëнок, ему уже восемнадцать. На вот, почитай, — Шувалов не глядя достал из середины папку и подал Барятинскому.

— Это что?

— Это твой Артëм, ты почитай-почитай.

Пока глаза Бориса бегали по строчкам досье, пальцы ладоней графа скрестились, и он терпеливо ждал, ждал и смотрел, как лицо друга сначала недоумевает, хмурится и потом бледнеет.

— Бред, всë бред. Где ты это взял?

— У бабок на базаре подслушал, — цепкая рука Шувалова забрала документ и ловко подоткнула папку обратно в середину кипы. — Не отнекаешься Борис, всë давно проверили — не получал твой Артëм процентиль ни в одном месте силы, тем более теней.

— У нас есть родственные…

— Их мы тоже проверили. Сядь Борис, предстоит серьëзный разговор — советую быть честным в этот раз. Отвечай: где-то возникли новые бреши и ты их скрыл?

За подобные деяния можно было влëт угодить под военный трибунал, и оба это отлично понимали. В то же время Борис не мог выдать экстраординарных способностей младшего сына.

«Но тогда я подставлю под удар всех членов семьи».

— Нет.

— Тогда как твой сын обучался?

Борис сжал зубы и весь напрягся. Шувалов словно заставлял вырывать от себя кусок мяса, собственную плоть.

— Чëрт с тобой, я сам пойду на фронт.

— Артëм может инициировать стихии без мест силы? — вдруг спросил граф, и это было так неожиданно, что мускул на лице Барятинского предательски дëрнулся.

— Нет.

— Да, — словно захлопнув мышеловку, протяжно выдохнул носом Шувалов. — Да, Боря, и ты не отвертишься.

— Пëтр я прошу тебя, — барон резко встал со своего места, — не губи парню жизнь, не надо, чтоб раньше времени…

— Ты меня за живодëра держишь? Сядь, — мягко сказал шеф Охранки. — Никто про твоего Артëма ничего не узнает, пока я тут, — он показал пальцем на стол, — но ты понимаешь, что мы не можем это просто так оставить?

Борис вытер лоб платком.

— Да, я догадываюсь.

— В общем, сделаем так: Артëму мы назначим двенадцать обязательных боевых выходов в год. Курировать его будет наш человек — опытный офицер. Я ручаюсь за него — это отличнейший командир и разведчик высшего класса. Он присмотрит за твоим младшим, изучит, что там да как, ты понял?

Барятинскому ничего не оставалось, как кивнуть.

— Гордись, у твоего сына большое будущее.

«Или преждевременный конец», — невесело подумал про себя Борис, но вместо этого ответил.

— Спасибо Петь, может, ты и прав.

Мужчины крепко пожали друг другу руки.

* * *

Примерно за неделю я закрыл свой долг перед процентщиком Барухом и теперь был свободен как птица. Среди обновок я могу отметить свеженький нож в пятнадцать процентилей огня. Его смастерил мне Елисей, и я решил, что помимо меча, мне пригодится ещё и дополнительное оружие. Им я буду колдовать, а в случае ближнего боя достану клинок.