Первый царь

Дорога вилась меж болот. Лес часто подходил вплотную к ней. Таильрен ехал рядом с пленниками и разговаривал с ними так, будто бы это не он принес в их дом огонь и меч. Он расспрашивал об их крае и обычаях, о городах и дорогах. Люди отвечали неохотно, тем более, что всего лишь пара из них знала имперский язык. Он жалел, что не взял с собой ведьму, но её в краях огнепоклонников ждала бы неминуемая смерть на костре. Там ведьм считали источником вредоносной магии, порчи и моров. В землях любичей ведьмами называли всего лишь жриц Матери Сырой-Земли. Это он уже узнал. Что же до магии и порчи, то ему за все годы наёмничества, за все путешествия и похождения ещё ни разу не встретились чары, которые устояли бы перед хладным железом.

Солдаты, шедшие рядом с капитаном, тоже слушали ответы невольников и дивились местным обычаям.

– Ты послушай, послушай, что врёт! – восклицали они. – Эти дикари князей то приглашают, то гонят прочь, как худого трубочиста!

– Чего еще ждать от края, где служат не священники, а ведьмы! – смеялись им в ответ.

Таильрен ехал на кобыле и улыбался, слушая такие суждения.

– О, боги! Я хочу тут жить! – заорал один из солдат после одного из ответов. – Все слышали? У них люди решают, какие подати брать, какие нет, где дорогу мостить, а где стену подновлять! Тут люди, как лорды!

– Он сказал «достойные люди решают», – поправил солдата капитан с улыбкой.

– Ясно, что достойные, – ответил тот. – Вот я, разве не достоин?

– Эй, ты, – обратился Таильрен к пленнику. – Каков должен быть размер достоинства?

Солдаты заржали над немудренной шуткой, но селянин ответил.

– Должен иметь доброго коня и прочное седло.

– Так это всадник! – засмеялся уже Таильрен, обернувшись к давешнему солдату. –Слышал, дурачина? Здесь все решают рыцари, купцы и прочая толстомордая братия. Совсем, как и в Линдене, и еще тысяче мест. Ищи рай в другом месте.

– Давай, оставайся тут жить, – товарищи стали подтрунивать над солдатом. – Будешь таскать камни к месту, где надо мостить дорогу по слову достойных господ!

Солдат принялся огрызаться в том духе, что он покажет местным, кто тут чего достоин, но внезапно раздались свистки в арьергарде.

– Компания, стой! – заорал Таильрен. – Пирко – пленники на тебе! Остальные – разворот, стройся в каре!

Когда арьергард подтянулся, пехотная коробка уже была построена. В центре сгрудился полон под надзором. Перед строем алебардистов выдвинулись арбалетчики.

– Конные, – доложил командир арьергарда. – Десятка три, может и четыре. С копьями.

Таильрен кивнул и жестом показал, куда им встать на отдых. Он стал ждать и вскоре из-за поворота, скрытого языком леса выскакали всадники. Вовсе их оказалось не три десятка, а хорошо если два. Впрочем, что у страха глаза велики, истина дедовская и прадедовская.

Конники, увидев приготовившееся к бою каре, замедлили шаг коней. Было видно, что они достали кто луки, кто сулицы, но опасаются приближаться. Арбалетчики ответили бы им слитным залпом, а кони преследователей не защищены доспехами. Сами же всадники все доспешны, но защита была простой. У кого кольчуга, у кого панцирь, лишь у пары имелись кирасы.

Видя малочисленность и нерешительность преследователей, Таильрен решил прибегнуть к способу отхода, широко практиковавшемуся в западных землях.

Он отослал половину компании под командованием своего лейтенанта со всем полоном, сам же с остальной частью полдня стоял заслоном. Дорога здесь проходила по лесу, и у врага не было возможности преследовать уходящих, не подставившись под плотный огонь арбалетчиков.

Когда полон удалился, Таильрен начал отступать. Чтобы не искушать конного противника к атаке, заслон отходил группами: сперва одна часть держала позицию, в то время как остальные делали шагов полста за их спины и ощетинивались алебардами там, после чего первая часть отоходила на сотню шагов и так же занимала позицию. Тогда наступала очередь отходить второй группы.

Было видно, что преследователи колеблются. Если они атакуют, то отступающие быстро уйдут под защиту товарищей, держащих оборону, а всадников обстреляют из арбалетов. Если ничего не предпринять, то налетчики скроются безнаказанно на территорию Конфедерации. Один раз они попытались приблизиться, и Таильрен скомандовал залп. Преследователи не пострадали, но отошли, впечатленные.

Такая игра продолжалась до темноты, когда заслон встал на ночевку, выделив сильное охранение. Конники же, видя, что момент для атаки может не представиться, сочли за благо отойти. Никто бы не сказал наверняка, вернулись они восвояси или просто дают отдых коням.

Капитан всю ночь бодрствовал, но нападения так и не последовало, а на следующий день компания вышла в земли Конфедерации. Преследователи так и не объявились, опасаясь, как видно, нарушать границу. Ну, это ненадолго. Скоро отряды примутся сновать в этих местах туда-сюда без продыху.

Грасис