Первый царь

Крепость Ключице стояла на реке Ведоме, в десяти милях от впадения в Новоозеро. Отсюда доброцкие контролировали важнейший торговый путь, ведущий из Северного моря в южные страны, богатые серебром и пряностями. С этого пути и жирел Доброце. Поэтому, когда началась война, Орден решил ударить княжество, которое на деле было купеческой республикой, Доброце по самому чувствительному – по доходам. Собранное войско прошло морским путем и рекой Едогой в Новоозеро, где и осадило Ключице. Тряхнули-таки епископы мошной, не устояв перед давлением маркграфа Линденского, дали денег на наём кораблей.

Грасис мрачно вышагивал по свеженасыпанному валу и посматривал в сторону укреплений. Нечего и думать взять такие без пушек – крепость оказалась сильна: каменные стены, могучие башни. Пушка в посланном войске была, здоровенная, кованная из железных полос. Для неё соорудили лафет, и теперь множество людей копошилось вокруг, устанавливая на него пушку.

Гарнизон заперся в Ключице и отказался вести переговоры о сдаче. Припасов у них в избытке, это было ясно, как день. Осадной армии напротив, предстояло искать фураж с большими трудностями, ведь здешняя земля населена скудно и урожай дает плохой. Провизию доставляют в эти места с юга по рекам. Везти припасы с орденских земель морским путем было слишком далеко, поэтому Грасис уже представлял себе все прелести голодной жизни и болезни в осадном лагере. Будь он во главе Ордена, он не повел бы войско в эти гиблые места, а обложил город Главец, который расположен куда как ближе к землям Конфедерации. Может, взятие Главца не смогло бы уязвить Доброце так же, как осада Ключице, зато и войско не рисковало бы сгинуть в диких местах. Лучше маленькая добыча, чем большие потери, рассуждал про себя Грасис, и как только магистры этого не видят?

Весна ещё готовилась перейти в лето. Время стояло голодное. Зимние запасы подъедены, новый урожай – не скоро. И неизвестно, насколько затянется осада. И никаких битв, ни крупинки славы. Предстояло долгое сидение в лесах и болотах, поэтому Грасис был мрачнее обычного.

Всю надежду он возлагал на пушку, она может поколебать уверенность защитников, и те сдадутся. Ещё она может пробить стены, что позволит через бреши ворваться в крепость. Пушки стоили дорого и весьма дорого, но это были ключи к городам, поэтому Орден не пожалел выслать под Ключице свою самую большую и новую пушку. Она метала ядра в шестьдесят стоунов, а сама весила шестнадцать хандредвейтов. Доставить такую громадину в эти края было сущей морокой, но сейчас пушка должна сказать свое веское слово землепоклонникам.

Главное, что беспокоило Грасиса – молодость орудия. Он знал – лопаются чаще всего или очень молодые пушки, или совсем старые. Это если не брать в расчет пушкарей-неумех, которые неверно берут заряд пороха или вес ядер. Поэтому он выбрал местом своего пребывания для начала стрельбы вал. Никто не обвинит его, стоящего в виду вражеской крепости, в трусости. Так он, в то же время, избежит опасности от разрыва орудия. Некоторые, чтобы иметь возможность сказать, что они участвовали в обстреле Ключице, обретались у самого орудия.

Установку пушки на лафет закончили, теперь её заряжали. Грасис смотрел, как засыпают порох, пыжуют, поднимают и закатывают в ствол каменное ядро.

Вот к запальному отверстию поднесли огонь, все закрыли уши… Громыхнул выстрел! Ядро ударило в крепостную стену. Еще несколько таких попаданий и можно надеяться на брешь в стене.

Пушкари суетились, банили ствол, тащили порох. Первый выстрел прозвучал поутру, второй должен был прогреметь к обеду, так долго заряжалось исполинское орудие.

Что же, время прогуляться. Видит Священный Огонь, это не ярмарка в Дестмане! Там есть, на что посмотреть и кому себя показать. Но и стоять истуканом до обеда глупо.

Грасис был в доспехах на случай внезапной вылазки осажденных. Шлем и щит лежали в палатке. Нахлобучить шлем и взять в руку щит – дело недолгое. Облачиться же в кольчугу, кирасу, наручи второпях было делом затруднительным. Потому такой вид имели многие воины в лагере – в железе, но с непокрытой головой. Для привычного к весу кирасы воина невелик труд – походить в доспехе, и пренебрегать такой предосторожностью Грасис считал глупостью и ленью. Фокр, упор для копья, был снят с кирасы. Все равно, если схватка окажется внезапной, то это будет пеший бой. Лишнее железо все ж ни к чему. Проявляя благоразумие, не следует впадать в мнительность, ибо так можно выставить себя посмешищем.

Лагерь только обустраивался. Повсюду сновали плотники, возчики и прочие подлецы. Земля перемешана тысячами ног, сотнями копыт и десятками колес и уже превратилась бы в непролазную грязь, если бы не была настолько полна песком.