Первый удар (сборник)

Следует отметить, что в создавшихся условиях даже прямое сравнение сил противников, столкнувшихся к северу от ДоггерБанки, является отнюдь не простой задачей. Действительная боевая ценность кораблей зачастую весьма далеко отстоит от табличных данных. В наши дни, увлекаясь настольными военно– морскими играми и компьютерными симуляциями, легко забыть о том, насколько важны могут оказаться отдельные детали в оснащении тех или иных кораблей или же их освоенность в отношении боевой подготовки.

А ведь с обеих сторон в сражении принимали участие корабли, которые только с очень большой натяжкой можно было назвать боеготовыми. Линейный корабль «Гроссер Курфюрст», к примеру, не выполнил к этому времени вообще ни одной боевой стрельбы. И хотя члены его экипажа получили затем полагающуюся им долю почестей и наград, превозносимая в печати эффективность стрельбы этого корабля не вызывала в те дни на флоте ничего, кроме здорового смеха.

Аналогично следует упомянуть и тот весьма важный факт, что хотя состав британской 2-й эскадры линейных кораблей был весьма однородным (достоинство, которого не имели эскадры Флота Открытого моря), два из линейных кораблей типа «Орион» (а именно – сам «Орион» и «Монарх») не имели директоров главного калибра. Причины этого сложно объяснить даже сейчас, когда рассекречены все документы того периода, исследованы многие аспекты собственно кораблестроения, финансовые вопросы и вопросы планирования… Фактом является то, что однотипный «Тандерер» получил директор с момента постройки, а «Конкверор» – сразу после начала войны, но головной корабль серии и «Монарх» остались в этом отношении необъяснимо обделенными. Единственную гипотезу, которую я могу выдвинуть, – это то, что 1909 год действительно был достаточно «особенным» в британской строительной программе. По программе 1909 финансового года одновременно строились как линейные корабли второго поколения дредноутов («Колоссус» и «Геркулес»), так и первые четыре «сверхдредноута» – являвшиеся во многих отношениях революционными линейные корабли типа «Орион», включая сам «Орион», «Тандерер», «Монарх» и «Конкверор». Возможно, дело именно в этом?

Как известно, при проводившихся осенью 1912 года сравнительных артиллерийских испытаниях линейных кораблей «Орион» и «Тандерер», последний, используя директор главного калибра, добился по меньшей мере в пять раз большего числа попаданий, чем не имевший директора «Орион». Погода в момент этих испытаний описывалась при этом как «бурная и порывистая» – то есть была как минимум эквивалентна таковой в момент сражения. Можно только посочувствовать героическим экипажам линейных кораблей, вынужденных вести бой в условиях, дающих настолько значимую фору противнику… В то же время, всемерно стремясь к соблюдению объективности, я вынужден упомянуть и о том факте, что линейный корабль «Вестфален», например, не получил централизованной системы управления огнем вплоть до Ютландского боя. При этом стрельба его главного калибра в обоих морских сражениях неожиданно оказалась едва ли не более результативна, чем у многих линкоров, уже имеющих и использующих директор.

Итак, несмотря на то, что Воррендер буквально за считанные минуты поменял свою оценку ситуации на прямо противоположную, выбора у него уже не оставалось. Линейные корабли того времени не отличались ни высокими скоростями, ни особо выдающейся маневренностью. Более того, выполнить потенциально спасительный поворот «все вдруг» Воррендер просто не решился. В отличие от Флота Открытого моря британский Большой Флот весьма редко практиковал подобное упражнение. Можно предположить, что командующий британской эскадрой предпочел риск еще большего уменьшения дистанции риску столкновения двух или более кораблей при повороте (с понятными фатальными последствиями). В результате драться ему пришлось сначала на контркурсах (впрочем, в этой фазе боя действенным был огонь лишь головных кораблей нашей 3-й эскадры), затем на развороте и только затем на отходе. В итоге результативность огня его кораблей была заметно снижена не только сильным волнением, но и радикальным маневрированием. Компромиссом, вероятно, был бы поворот «Divisionsweise», то есть побригадно, – но и на него Воррендер не решился тоже.