Первый удар

Флотилией Стенька и Сережка командовали на паритетных началах, и совершенно непонятно, почему Разин в глазах потомков затмил подельщика. Может быть, оттого, что Сережка был бандитом, но не был отморозком, а в легендах живут лишь дела, окрашенные безумием делателя. Хотя не исключено, что причина в трагической смерти Разина; русские былины, сказы и песни непременно окрашены фатальной обреченностью героя. Удачники русского человека не интересуют, не утони Ермак в Иртыше – кто бы о нем знал, кроме десятка замшелых историков? Тот же Ерофей Хабаров куда как больше Ермака сделал, но имени «Еропка» не заслужил, и песен о нем не поют – а все потому, что умудрился умереть в своей постели. «Ревела буря, дождь шумел; во мраке молнии блистали…» – это не о покорении Сибири, а об утоплении в сибирской реке.

Между прочим, наш рассказ идет так, словно никакого сослагательного наклонения мы не допускали и Стенька Разин невредимым прошел перед жерлами царицынских пушек. А поскольку история в значении «занятная байка» сослагательное наклонение любит, то остается лишь подивиться живучести харизматического героя. И все же авторской волей прикончим донского казака и посмотрим, что станет делать разбойная ватага под командованием лишь одного из атаманов.

А будет она под водительством Сережки Кривого громить прибрежные селения, совершенно так же, как громила в реальной действительности.

Каспийское море малость поменьше Карибского с прилегающими к нему водами, поэтому русским пиратам негде было особенно развернуться. Рыбные ловы Волжской дельты – разграблены, а чтобы впредь такого не повторялось, на острова прислан сильный гарнизон. Биться со стрельцами казакам не с руки, да и вообще – зачем нужна соленая рыба посреди соленого моря? Пустынный восточный берег занимали воинственные туркменские племена. Серьезной добычи там не взять, а вот отпор дать туркмены вполне могли, что и доказали спустя год. Зато на юго-западе богатства, можно сказать, ожидали, когда явится настоящий хозяин и заберет их. Два крошечных государства: шемхальство Тарковское, владения Суркай-хана и шемхальство Шемаханское, под рукой Ширван-шаха. Какое-то подобие независимости они сохраняли, непрерывно лавируя между грозными соседями: Турцией, Персией и Россией. Несмотря на маломощность, оба буферных государства были богаты. Если с Персией Россия торговала напрямую, то вся торговля с враждебной Блистательной Портой шла через Дербент и Шемаху.

Туда и направилась пиратская флотилия.

Дербент казаки обошли стороной – штурмовать сильную крепость никому не хотелось, но тем горше была участь шемаханского города Баку. Грабили его основательно, выбирая все подчистую, а что не могли утащить – уничтожали. Край был разорен полностью, о чем на следующий год сами же казаки горько жалели. Хотелось бы пограбить еще – ан, нечего!

Авторы школьных учебников, оправдывая бандитские действия предков, уверяют, что главной причиной Персидского похода было желание выручить русских пленников, которые томились в рабстве у восточных сатрапов. И в самом деле, более двух тысяч освобожденных полоняников присоединились к отряду. Вот только основной поток работорговли шел не через Астарабад и заштатный городишко Баку, а через хорошо укрепленный Дербент. Но, как уже говорилось, именно его освободители предпочли оставить в покое.

Зато их внимание привлек прохладный город Решт. Здесь находились летние дворцы падишаха, фруктовые сады, широколиственные рощи… Вообще, в Персии климат континентальный, средняя июльская температура – тридцать градусов жары, а порой столбик термометра взлетает и под пятьдесят. Зимами случаются морозы до двадцати пяти – тридцати градусов. И только в благословенной Гиляни зима всегда теплая, а лето – прохладно. Неудивительно, что Гилянь от века была курортной зоной всей Персии. Нападения здесь никто не ждал; Россия считалась надежным союзником, туркмены не имели даже каботажного флота, а у турок и хивинцев не было выхода к морю. Так что со стороны Каспия курортный город защищала только толстая цепь, потянутая через узкий пролив, соединявший с морем лиман Энзели-кальи, на берегу которого стоял Решт.

Вот там, в самом, можно сказать, добычливом месте, каспийские пираты попали в ловушку.

Разумеется, персидские власти знали о разорении соседей и приняли превентивные меры. К летней резиденции были заранее стянуты войска: личная гвардия Аббаса II – шах-севены. Разбойники оказались заперты на песчаной косе посреди лимана. Казалось бы, Персидский поход закончился, едва начавшись, казакам осталось только геройски умереть. Однако судьба пришла на выручку разбойникам. Вместо того чтобы вырезать незваных гостей до последнего человека, великий визирь Карчкан, а именно он командовал шах-севенами, предложил окруженным поступить к нему на службу. Вместо плахи и кольев казакам было обещано жалование, плодородные земли для поселения и ратный труд во славу шах-ин-шаха. Разумеется, против таких условий никто не возражал.