Первый закон

Наемники смотрели молча. Один так и застыл с поднесенной ко рту полоской вяленого мяса. У Шай побежали мурашки, когда Джубаир подошел к пропасти и, глубокомысленно поджав губы, посмотрел вниз.

— Мир полон ошибок и утрат, — сказал он. — Этого достаточно, чтобы покачнуть Веру человека.

— Ты убил его! — воскликнул один из наемников, выказывая тот немалый талант утверждать очевидное, каким обладают многие.

— Бог убил его. А я — всего лишь орудие.

— Думаю, Бог тоже может быть ершистым ублюдком, да? — каркнул Савиан.

— Бог — беспощаден и ужасен, — кивнул Джубаир. — Все в мире подчинено его замыслу.

— Из-за его замысла у нас на одного человека меньше, — заметил Даб Свит.

— Это лучше, чем разногласия, — Джубаир поправил мешок на плече. — Мы должны быть едины. А если мы не можем прийти к согласию, как Бог поможет нам?

Он кивнул Кричащей Скале и позволил своим людям, которые держались настороженно, сглатывали и поглядывали в пропасть, пройти мимо.

Джубаир поднял оброненную Сакри фляжку.

— В городе Уль-Наб в Гурхуле, где я родился, благодарение Всевышнему, смерть — великая вещь. В гроб кладут все регалии, семья плачет, и целая процессия скорбящих движется по усыпанному цветами пути к месту похорон. Здесь же смерть — пустяк. Человек, который думает, что у него больше одной попытки, дурак. — Он, нахмурившись, посмотрел на арочный мост и оборванную цепь, задумчиво отхлебнул. — Чем дальше я забираюсь в эти окраины мира, не нанесенные на карту, тем больше убеждаюсь, что наступают последние дни.

Лэмб выхватил флягу из руки Джубаира, осушил ее и швырнул вслед владельцу.

— Каждый день для кого-то последний.

Они сидели на корточках среди разрушенных стен в окружении камней, покрытых потеками и соляной коркой, и изучали долину. Казалось, они рассматривали ее сквозь пелену липкого тумана целую вечность, а Кричащая Скала шипела на них и требовала соблюдать тишину, спрятаться, заткнуться. Шай слишком устала, чтобы возражать. Она слишком устала от всего. Устала, издергалась, измучилась страхом, беспокойством, надеждой. Причем надежда докучала больше всего.

Время от времени Савиан приглушенно кашлял, но Шай его не винила. Долина источала едкие испарения, которые поднимались из невидимых трещин и превращали обломки в призраки, а потом оседали, скапливаясь туманом на дне долины.

Джубаир сидел, скрестив ноги, закрыв глаза и сложив руки, огромный и терпеливый. Тихо шевелил губами, а пот поблескивал у него на лбу.

Потели все. Рубаха Шай взмокла на спине, волосы липли к лицу. Подумать только — всего день или два назад она умирала от холода! Теперь она была готова отдать зуб, чтобы нырнуть в сугроб. Опираясь ладонями на теплые и липкие валуны, она подползла к Кричащей Скале.

— Они близко?

Духолюдка поводила глазами вверх-вниз.

— Где?

— Если бы я знала, то не смотрела бы.

— Когда мы оставим приманку?

— Скоро.

— Надеюсь, ты не имеешь в виду дерьмо? — проворчал Свит, раздевшийся до последней рубашки. — Признаться, я не представляю, как сниму здесь штаны.

— Заткнись… — прошипела Кричащая Скала, резко поднимая руку.

В полумраке на противоположном склоне долины мелькнула тень. Человек перепрыгивал с валуна на валун. Точнее издалека сказать было трудно, но фигура очертаниями походила на человека — высокого, крепко сложенного, темнокожего и лысого. В одной руке он сжимал посох.

— Это он свистит? — удивилась Шай.

— Тс-с-с-с… — прошипела Кричащая Скала.

Старик прислонил посох к плоскому камню у края воды, сбросил одежду, бережно сложил ее на валуне, а потом принялся за странный танец, кружась голым среди обломков вдоль берега.

— Он не выглядит страшным, — прошептала Шай.

— Он страшен, — ответила Кричащая Скала. — Это Ваердинур. Он — мой брат.

Шай оценила ее кожу цвета парного молока, потом оглянулась на темнокожего мужчину, который, насвистывая, погружался в воду.

— Вы не очень похожи.

— Мы из разных утроб.

— Рада это слышать.

— Что?

— Почему-то думала, что ты вылупилась из яйца. Ты кажешься бесчувственной.

— У меня есть чувства, — ответила Кричащая Скала. — Но они должны служить мне, а не я им.

Она сунула трубку в рот и крепко сжала зубами.

— Эй, а что это Лэмб задумал? — послышался голос Джубаира.

Шай оглянулась. Ее отчим прыгал с валуна на валун, направляясь к воде. До берега ему оставалось каких-то двадцать шагов.

— Черт побери… — пробормотал Свит.

— Вот дерьмо!

Шай разогнула затекшие колени и махнула прыжком через обрушенную стену. Даб Свит пытался ее удержать, но она оттолкнула его руку и побежала к Лэмбу, стараясь одним глазом следить за стариком, который беспечно плескался в воде. Его свист плыл сквозь туман. Она спотыкалась и поскальзывалась на камнях, бежала едва ли не на четвереньках, ударяясь, подворачивая ступни, сгорая от желания закричать, позвать Лэмба, но понимала, что нельзя.

Он достаточно опередил ее — не догнать — и спустился к водоему. Шай просто смотрела, как он расселся на валуне, используя сложенную одежду Ваердинура вместо подстилки, уложил на одно колено обнаженный меч, вытащил точило, поплевал на него и… с резким скрежетом провел по клинку. Шай вздрогнула.