Пес по имени Бу

Я забеспокоилась, вспомнив, что сегодня утром в Чикаго из Флориды должны прилететь мои родители. Впрочем, вскоре в новостях назвали города, из которых вылетели угнанные самолеты, так что по крайней мере об этом я могла больше не волноваться. Но тут возник второй вопрос: успели ли они попасть в Чикаго, прежде чем все воздушное сообщение было прекращено, или их посадили где-то между Тампой и О’Харой?

Я смотрела, как рушатся башни, сначала в режиме реального времени, а затем еще и еще в замедленной съемке. Я вспоминала Перл-Харбор, Хрустальную ночь, Лондонский блиц и другие страшные события времен Второй мировой войны, за которыми последовали месяцы и годы разрушений и отправка миллионов людей в лагеря смерти. Мое воображение уже создавало самые жуткие варианты развития событий. Связь уже была нарушена, воздушное сообщение, наверняка, тоже. Что дальше? Я знала, что отмщение неизбежно, но когда? Нарушится ли ход привычной жизни? Возможно, нас ожидает нехватка бензина? Нехватка продуктов?

Чтобы отвлечься от происходящего ужаса, я решила переключиться на что-то приятное и успокаивающее. А что в этом смысле могло быть лучше работы с Данте? Наша привычная обучающая прогулка в торговый центр могла предоставить возможность и другим людям погладить дружелюбного пса и на несколько минут забыть об этом безумии. Прежде чем выйти из дома, необходимо было вывести Бу, и мы с ним вышли во двор, совершенно забыв о токсинах на террасе и траве. Пока Бу отливал, я внезапно вспомнила о предостережении специалиста, в панике сгребла пса в охапку и бросилась обратно в дом, где тщательно вытерла ему лапы, чтобы он не отравился, облизав с них яд.

Когда мы отправились в путь, Данте расположился на привычном месте в кабине грузовика, свесив набок свой необычно длинный язык. Мы ехали уже десять минут, как вдруг мне стало не по себе. Мое сердце билось очень часто, и я обливалась потом. Вдруг я поняла, что не помню, куда везу Данте. Я часто испытываю затруднения с определением направления. Лоренс даже пометил все деревья на территории вокруг дома, чтобы, возвращаясь с прогулки с собаками, я знала, куда мне идти. Но на этот раз мое замешательство было особенно острым. Даже сейчас, оглядываясь назад, я не понимаю, в каком месте я съехала с шоссе и каким образом очутилась возле пожарной части городка Кротон Фолс. Спасатели в тот мрачный день не находили себе места, стремясь хоть как-то применить свои умения. Едва я, пошатываясь, выбралась из грузовика, как они окружили меня со всех сторон. Я не могла ответить даже на простейшие вопросы — как меня зовут или куда я направляюсь. В любой другой день меня просто спросили бы, кому позвонить, и на этом вся помощь исчерпалась бы. Но в тот день они должны были кому-то помочь, и тут появилась я, безусловно нуждаясь в участии.

«Скорая» доставила в ближайший пункт неотложной помощи меня и Данте, который, «улыбаясь» до ушей, с радостью согласился отправиться со мной куда угодно. Кто-то связался с Лоренсом. В неотложке в тот день было непривычно пусто. Медики были в отчаянии от невозможности немедленно отправиться к упавшим башням. Все рвались оказать помощь хотя бы кому-нибудь. Я, в своем состоянии спутанного сознания, хотя бы ненадолго снабдила их подобной возможностью. Оказалось, что, вытирая яд с лап Бу, я напрочь забыла о себе.

Медики с помощью капельниц очистили мой организм от токсинов. Тем временем Данте успел стать всеобщим любимцем. Как только врачи и медсестры поняли, что я прихожу в себя, они занялись моей собакой. Больных людей они видели каждый день, но Данте… Я подозревала, что сегодня ему предстоит совершить доброе дело, только не знала, каким образом это произойдет. К тому времени, как в больнице появился Лоренс, туман у меня в голове рассеялся, сердце билось нормально и чувствовала я себя как полная идиотка. Но что такое чувство неловкости и смущения по сравнению с тем, что медики, встревоженные и не находящие себе места от невозможности оказывать помощь там, где в ней больше всего нуждались, испытали облегчение от контакта с добродушной и веселой собакой и несколько успокоились, поглаживая густую шелковистую шерсть общительного животного.

* * *