Пес по имени Бу

Может, мы отнеслись к этому вопросу чересчур серьезно? — спрашивала я себя. Этот пушистик с расширенными зрачками совершенно не походил ни на Аттикуса, ни на Данте. Зачем же мы пытаемся навесить на него такое же претенциозное, как у них, имя? Он явно не был интеллектуалом. Такой проказник нуждался в кличке попроще. Дух? Тень? Призрак? На его белом нагруднике, казалось, была нарисована чья-то жутковатая физиономия, но Лоренс указал на то, что поведение ковыляющего у нас под ногами неуклюжего несмышленыша совершенно не похоже на скользящие повадки привидений. Его сражения со стенами могли объясняться лишь одной из трех выдвинутых нами версий: он действительно считал себя духом, способным проходить сквозь стены, он не воспринимал саму концепцию твердых препятствий либо он их просто не видел. Все щенки проходят через период неуклюжести, когда их мозг и лапы плохо связаны друг с другом, а частые падения вызваны тем, что их задницы перемещаются быстрее, чем передние конечности. И все же этот парнишка казался нам гораздо более неуклюжим, чем большинство собачьих детенышей. Он не прыгал и не кувыркался подобно всем щенкам. Он блуждал по комнате, врезаясь во все, что оказывалось у него на пути: стулья, столы, людей, стены. Все собаки обладают индивидуальностью, думала я. И принимала тот факт, что этот щенок не овладел собственным телом и не поладил с окружающим пространством… пока.

Несмотря на свою неспособность освоить дом и его содержимое, малыш вполне искусно играл с Данте. Хотя огромный пес превосходил своего товарища по играм почти на восемьдесят фунтов и все тельце щенка могло уместиться у него в пасти, они покусывали друг друга и играли в салки, как закадычные приятели, которые давно не виделись и наконец воссоединились. Данте старался не придавить щенка, а тот, в свою очередь, изо всех сил пыжился, чтобы соответствовать новому лучшему другу.

К концу этих первых выходных Белогрудый обнаружил мою тахту и, высовывая из-под нее носик, громко тявкал, как будто поддразнивал: «Ты меня не найдешь», хотя, разумеется, его нос и белый подбородок были у всех на виду. Самым же восхитительным его открытием была радостная возможность гоняться по всему дому за котом Мерлином. Однако он продолжал с разбегу врезаться в стены, мебель, других собак и меня, и Лоренс предложил:

— Как насчет того, чтобы назвать его Болваном?

В понедельник, когда я сообщила о безымянном щенке своей ассистентке, она посмотрела на меня с таким видом, как будто я сказала, что провела выходные, пытаясь сообразить, как именно следует есть соленые огурцы.

— Почему бы вам не назвать его просто Бу?[3]

Я едва удержалась, чтобы ее не расцеловать. Это было так мило и просто. В то же время в этой кличке звучала нотка озорства, идеально подходившая нашему игривому и неуклюжему пушистику. Вечером я поднесла Бу к свету, восхищаясь его шелковистым животиком, жутковатой рожицей на грудке и крошечными лапками. Я спросила у него, хочет ли он, чтобы мы называли его Бу? Он замер, но потом начал помахивать хвостом, щекоча мою руку мягкой, как пух, шерсткой. Решение было принято.

Как и многое, что было связано с Бу, его имя стало неожиданностью. Но самая удивительная способность Бу была обнаружена гораздо позже, когда он начал волшебным образом исцелять и согревать сердца всех, кто с ним соприкасался. Аттикус помог мне преодолеть самый тяжелый в моей жизни период, научив меня любить и общаться с окружающим миром, и, в конце концов, нашел мне мужа. Благодаря Данте я избавилась от неуверенности и застенчивости, став общительным и контактным человеком. Он же привел меня в дрессуру, которая очень быстро оказалась моим призванием.

Собаки уже исцелили меня, подарив мне безусловную любовь и радость жизни. С того самого момента, когда я вошла в зоомагазин и взяла на руки Бу, я знала, что у него припасены свои собственные, совершенно особенные дары, но только время могло показать нам, в чем они заключаются.

2 Мои мальчики и Бу

Я не отношусь к тем людям, которые идеализируют собак, и меня не убеждают романтизированные образы Гуфи и Лэсси. Но я с благодарностью принимаю обоюдную пользу отношений между собаками и людьми. Не одну тысячу лет эти два вида живых существ умудряются дарить друг другу уважение и привязанность. И те, и другие вложили много сил в этот необыкновенный и длительный союз. Люди делились с собаками едой, теплом и обеспечивали им чувство защищенности, собаки же платили безусловной любовью и готовностью прощать, чего так часто недостает в межчеловеческих отношениях.