Читаем Пьеса на 2,3,4,5,6 человек. Ищу бабу пострашней! Комедия полностью

Не находит, грустит, собирается уходить. Выходит Никита, видит Валю со спины, не узнаёт, пытается понять, что здесь происходит, кто это у него в квартире. Берёт в руки швабру, остерегаясь воров и мошенников, замахивается, подходит ближе. Валя останавливается, словно чувствует на себе взгляд.

Валя (осторожно, предчувствуя беду). Никита?

Никита замирает, едва не успев шмякнуть по голове Валю шваброй.

Валя медленно, осторожно оборачивается, застаёт Никиту в странном полуобороте с замахом швабры, который, к слову, тоже удивлён.

Валя (прерывающимся от волнения голосом). Зд. ддравст… ттвуй…

Никита (замерев в замахе, не шевелясь). Привет.

Валя (прерывающимся от волнения голосом). А что это т…тттты?

Никита (думает). Я? Так это… (Придумывает). Тенёты хотел снять. (Начинает снимать тенёты в дальних углах, дескать, так и было задумано). Ума не приложу, откуда берутся эти паутинки? Вроде слежу за чистотой и порядком, а они всё равно откуда-то появляются.

Валя всё понимает, улыбается, подходит к Никите, берётся за швабру, убирает её в сторонку, смотрит в глаза Никите.

Валя (смущаясь). Не узнал, да?

Никита (виновато). Не узнал…

Валя (смущаясь). Я и сама себя с трудом теперь узнаю.

Никита (восхищённо, оценивая новую внешность Вали). Слушай, а… А что произошло? Почему ты так… Ну… Выглядишь теперь по-другому?

Валя (взволнованно). Тебе не нравится?

Никита (искренне, восхищённо, осторожно). Нравится, очень нравится. Просто так неожиданно, так как-то спонтанно. А что? Почему?

Валя (осторожно). Я подумала о том, что тебе, наверное, будет неловко находиться в обществе друзей, приятелей, да и вообще где-то на людях со мной при той моей внешности. Вот, решила привести себя в божеский вид, насколько смогла.

Никита (осторожно). Да ты и раньше была очень милой, не знаю, мне нравилась.

Валя (деловито). Вернуть всё обратно?

Никита (очень быстро, с опасением). Нет!

Валя улыбается, всё понимает.

Никита (понимая, что машинальная реакция выдала его истинное отношение к прошлой внешности). Извини, Валь, я…

Валя (с теплом). Всё хорошо, Никита, я же прекрасно понимаю, что рядом с таким мужчиной (показывает на Никиту), и девушка должна быть подстать.

Никита (осторожно, немного с обидой). Да, я помню, ты недвусмысленно намекнула о моём уродливом внутреннем мире.

Валя (виновато). Это было сказано в сердцах, прости, пожалуйста, забудь эти слова, мне за них до сих пор очень стыдно.

Никита (с теплом). Уже забыл. А твой новый стиль мне однозначно очень нравится.

Валя(с надеждой). Правда?

Никита (с теплом). Правда. Я, честно, не ожидал. Мне очень, очень нравится.

Валя(тепло). Ещё тогда, когда ты изменил своё объявление, я ещё только думала о том, приходить вновь к тебе или нет, но для себя отметила, что ты прислушался к моим словам, хоть они и не были лестны. И объявление изменил, и сам изменился. А Девушке очень важно видеть и знать, что её избранник готов меняться ради неё.

Никита (с теплом, проникновенно). Изменился, это правда. Бог тому свидетель, я совершил немало ошибок и в поисках себя, и в поисках своего человека, да и вообще по жизни. Но я не боялся ошибаться и верил, что всё не зря, поскольку давно осознал одну простую истину.

Валя. Любопытно?

Никита (с теплом, проникновенно). Большинство неправильных шагов совершаются стоя на месте.

Валя(тепло). Да… Похоже на правду, и я действительно была очень близка к тому, чтобы сделать этот неправильный шаг и остаться на месте.

Никита (с теплом, проникновенно). Спасибо маме?

Валя(тепло). Спасибо твоему дурацкому объявлению!

Улыбаются.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное / Драматургия / Критика