Песенка для Нерона

Тут открылась дверь и низенький, квадратный сержант, совершенно лишенный шеи, объявил, что пора нам предстать перед магистратом. Пустяки, подумал я. И тут у меня возникла идея. Не самая лучшая из моих идей, но все лучше, чем вообще никакой.

— Веди, раз так, — сказал я сержанту.

Он ухмыльнулся. Он видел, что у меня что-то на уме. Я видел, как у него в голове закрутились шестеренки.

— Да нет, — сказал он. — Только после вас.

Поэтому я пропустил вперед Луция Домиция и вышел сам, а когда сержант двинулся следом, пяткой пнул дверь так сильно, как только мог. Какое-то мгновение мне казалось, что пинок получился недостаточно сильный и не в то время, однако поворачиваясь, услышал прекрасный в своей мелодичности хруст, как от большого яблока, упавшего на землю. Все было отлично — я попал этому козлу прямо по носу, и от удара он полетел на спину.

— Ну, нечего тут стоять, — прошипел я Луцию Домицию, захлопывая дверь и задвигая засов. — Бежим.

— Ладно, — сказал он. — А куда?

— Откуда я знаю, твою мать?

— Ох, ради всего… — он скорчил такую рожу, будто я выкинул нечто крайне неуместное на дипломатическом приеме, потом развернулся кругом и побежал по коридору — в направлении, противоположном тому, которые выбрал бы я сам. Но, в общем, тут было что в лоб, что по лбу, поскольку я не имел ни малейшего понятия, куда ведет коридор. Сержант уже поднялся на ноги, поскольку я слышал, как он лупит по двери кулаком и зовет на помощь. Очень скоро коридор заполнят солдаты, причем каждый из них будет крайне зол на нас за такое обращение с их приятелем. Появятся они слева или справа, еще предстояло узнать.

— Мог бы предупредить, — заорал Луций Домиций через плечо, но я слишком запыхался, чтобы объяснять, что мысль пришла мне в голову внезапно, так что я только пропыхтел:

— Не до того.

Как я и опасался, мы выбежали прямо на солдата. К счастью, мы именно что выбежали на него, точнее, выбежал Луций Домиций, который был здоровенный малый, а солдат — маленький, хотя и весьма жилистый. При лобовом столкновении, однако, побеждает масса. Солдат полетел на землю, а Луций Домиций свалился на него сверху. Мне едва удалось их перепрыгнуть и остановиться, упершись руками в стену. Что-то покатилось мне под ноги, и я увидел, что это солдатский шлем — ленивый засранец не потрудился застегнуть ремешок. Это было к лучшему, поскольку означало, что я не ушибу пальцы, пнув его в голову.

Пнул я его от души.

— За каким хреном ты это сделал? — крикнул Луций Домиций.

— Бери его плащ, — сказал я, догоняя шлем. Он был не совсем по размеру, но в целом пришелся впору. — Что у него под плащом, нагрудник?

— Кольчуга, — ответил Луций Домиций. — Как ее снимают? Не вижу никаких застежек.

— Наверное, можно стянуть через голову, — ответил я. — Мне-то откуда знать? Не я пятнадцать лет был главнокомандующим римской армии.

Оказалось, что процесс немного напоминал свежевание зайца.

— У нас на это нет времени, — пробурчал Луций Домиций, возясь с солдатом. — Зачем вообще тебе понадобилась эта хрень? Она никак тебе не поможет, когда тебя привяжут к кресту.

Кольчуга сидела лучше, чем шлем, хотя должен сказать, что в этих штуках трудновато дышать.

— Возвращаемся к исходному плану, — сказал я. — Ну-ка передай мне пояс с ножнами. Давай, это у тебя займет секунду, если ты перестанешь перекоряться.

Он стоял и смотрел на лежащего солдата.

— Ты же сам сказал, что это была идиотская идея.

— Нет, плохой идеей было воровство в бане. В остальном все отлично. Помоги с ремешком шлема, не могу нащупать.

Мы проторчали там дольше, чем мне хотелось, но для крестьян мы справились неплохо, как говаривал дедушка. Кроме того, я бы предпочел убрать солдата куда-нибудь с глаз долой, но было некуда.

— Пошли, — сказал я. — Надо двигать. Может, и выйдем куда-нибудь.

Ну, разумеется, он оказался прав — идея была совершенно идиотской. С другой стороны, в некотором смысле она сработала, потому что мы завернули за угол, миновали ряд камер и увидели свет. Это вроде бы было хорошо. Но прежде чем мы добрались до него, навстречу выкатилась целая толпа солдат.

А это, подумалось мне, совсем не так хорошо. Если они уже нашли оглушенного стражника, то знали, что мы сделали. В любом случае, кроме как продолжать бежать ничего в голову не приходило.

Затем произошло нечто удивительное. Передний солдат остановился как вкопанный, выпятил грудь, задрал подбородок и отсалютовал.

Ну, как и было сказано, я не бывший главнокомандующий двадцати легионов и не могу отличить оптиона от обычного рядового братушки с одного взгляда на пряжку или чем там они различаются.

— Значит, одного из них поймали, — сказал солдат.

— Не благодаря тебе, — отрезал я. — Нечего тут стоять, ради всего святого. Второй должен быть где-то рядом.

Солдат еще раз отсалютовал.

— Нужна помощь с этим парнем, командир? — спросил он.

— Я справлюсь, — ответил я. — Бегом исполнять приказание.

— Тот второй, командир — он вооружен и опасен. Один из наших валяется без сознания дальше по коридору.