Песец

Хантский дредноут горел. Одна из выброшенных глыб прошла почти по касательной, сбив надстройки, покорежив носовой модуль, и начался пожар. Его вполне реально было потушить, но хантам было явно не до того. Тьма оказалась опасней для не защищенного от нее корабля, чем глыба. Предсмертный выброс тьмы вызвал отказ электрических систем и умопомрачение.

Т’Лехин вдруг осознал, что теперь, после гибели «Каммерера», командующий объединенным флотом – он. И нужно что-то решать с хантом. Либо прикончить его, чтобы не представлял опасности для союзников, либо помочь.

– «Аганн»! – позвал он. – Пошлите своих к дредноуту. Бойцов и, главное, побольше монахов. Надо привести хантов в чувство и, возможно, эвакуировать.

Андроникос Спатос помедлил. В эскадре Земли «Меф Аганн» шел вторым после «Максима Каммерера». Пожалуй, Спатос мог бы пободаться с мересанцем за то, кому отдавать приказы. Только зачем? Он приказал бы то же самое. Начни выяснять отношения – вампир Мрланк вспомнит, что и он адмирал. Только разборок сейчас не хватает. Там, где полтора десятка кораблей из пяти миров собрались вокруг шестого, истекающего тьмой, разборки могут легко привести к вооруженному столкновению. И кому оно надо?

– Слушаюсь, – ответил Андроникос. – Ханта берем на себя.

С «Мефа Аганна» и «Алексея Смирнова» вышли боты, направляясь к горящему дредноуту. Т’Лехин запрашивал корабли об ущербе. Еще один крейсер задело, но повреждение было чисто физическим: духовных барьеров тьме не удалось преодолеть.

Поток несущихся обломков иссяк. На месте Гъде висело ярко светящееся газопылевое облако. Месть свершилась, впору праздновать. Только ощущения праздника почему-то не было. Тьма взяла свое. Сожрала «Максим Каммерер», флагман Земли. С запозданием по коже пробежал мороз. Если бы Салима явилась сюда, она находилась бы там, и… Т’Лехину было по большому счету плевать на Землю, которая в ответственный момент осталась бы без координатора, но сердце сжималось от одной мысли о том, что Салима могла бы погибнуть.

Человек в черной долгополой одежде повернул голову, будто прислушиваясь. Отца Антония прислал Джеронимо Натта. Будущий настоятель храма невинных жертв апокалипсиса. Первый мересанец-церковник, встреченный т’Лехином. Адмирал еще не успел выяснить, как он получил сан: отец Антоний прибыл всего несколько часов назад. Задержись он на «Каммерере», и храм остался бы без настоятеля.

– Тьмы больше нет, – промолвил церковник. – Дьявол покинул эту часть Галактики. Миссия выполнена.

– Дорогой ценой, – заметил т’Лехин.

Отец Антоний не мог не понимать, что лишь несколько часов отделили его от смерти. Но ничто не дрогнуло: ни руки, ни голос.

– Мы помолимся о погибших, – произнес он. – Имя кардинала Натта навсегда останется в нашей памяти. Однако уныние есть смертный грех. Нам ли сетовать на Божий промысел? Господь хранит нас для иных свершений.

– Триста червей могильных, – пробормотал Мрланк, глядя на экран.

Судьба сурового попа его не слишком волновала. Из всей этой церковной братии он согласен был иметь дело разве что с Дьёрдем Галаци. Епископ не выпендривался и с агитацией не лез. Пожалуй, стоило бы пожалеть, если бы Галаци погиб, но епископ спасся со взрывающегося «Ийона Тихого» и теперь находился далеко отсюда, на Земле. А Джеронимо Натта… Для Земли и Галактики он, может, и немало сделал, однако как человек был Мрланку несимпатичен. Шитанн не сомневался, что, сражайся Земля и Рай на противоположных сторонах, жестокости и неумолимости кардинала Ен Пиран позавидовал бы.

Мрланк жалел о Такаши. Жалел и сетовал одновременно: ну явно же не мастер, так какого рожна так близко дрейфовал, считай, подставлялся? Гржельчик на его месте смог бы увернуться, да и сам Мрланк наверняка бы ушел, но маленький черноволосый землянин до их уровня не дотягивал. Неплохой пилот, и только – ни чутья, ни куражу. Ему бы поберечься… Мрланк вздохнул. Скорее всего, не капитан командовал на «Максиме Каммерере», а кардинал. Он знал, как это бывает, когда на корабле важная шишка – проходил во время рейса на Землю с Ртхинном Фййком. Скрипишь зубами и подчиняешься, деваться некуда.

Мрланку было горько оттого, что они с Такаши так и не успели помириться. Рассорились из-за всплеска тьмы, а поговорить нормально после этого почему-то не получилось. Глупо и обидно. Может, не стоило ждать, пока этот гордец сделает первый шаг? Надо было самому вызвать его и сказать все, что нужно, язык не отвалился бы. Если бы да если бы… Мы не в той реальности, а в этой, где Такаши унес на иной план бытия, каков бы он ни был у землян, свою обиду, которая будет сопровождать его там с самого начала.