Пещера

– А вот и знаменитое озеро Рихей, – сообщил через плечо Дэвидсон, – Сердце всей пещеры, главная его достопримечательность. От входа до него метров триста пятьдесят – четыреста, я считал. Дальше только несколько крохотных каверн и все. Второго выхода на поверхность нет.

Коули, не слишком цензурно выражаясь по поводу того, что он думает по поводу всех подземных водоемов вообще, озера Рихей в частности, а так же различных сопляков, которые не знают, чего им надо от жизни и лезут, куда не следует, приблизился к воде. Дэвидсон двинулся в другую сторону, в обход озера – в луче света от фонаря четко просматривались его границы – сверкающая вода, омывающая матово-черные камни.

Вспыхнул еще один источник света – это Коули зажег свой фонарик. Он уже успел отойти от Дэвидсона метров на сорок, теперь их разделяла черная полоса воды. Пляшущий перед ним белый луч удивительно напоминал световой меч из «Звездных войн», а полы его длинного осеннего плаща еще больше усиливали сходство с рыцарем ордена Джедаев. Это смотрелось настолько забавно, что Дэвидсону с большим трудом удалось удержать смех.

Он прошел вперед еще около ста шагов и уткнулся в неровную красноватую стену, всю словно изгрызенную каким-то гигантским невиданным животным, предпочитающим каменную диету. Вода подходила к стене в упор и дальше, насколько хватало света фонаря, можно было видеть только поверхность озера. Лишь в трех или четырех местах над ним выступало несколько небольших каменных островков.

Дэвидсон побрел обратно. Через несколько минут, он услышал голос своего напарника:

– Все! Дальше только стенка!

Коули тоже со своей стороны добрался до противоположного конца главной пещеры. Больше осматривать было нечего. Пещера была девственно чиста – ни малейших признаков какого-либо человеческого присутствия, никаких следов того, что здесь относительно недавно побывала группа из пяти человек.

Они вернулись к тому месту, откуда вышли к озеру и приблизились к самому его краю. Дэвидсон какое-то время пристально изучал его поверхность.

Вода была настолько непроницаемо черной, что вызвала у него странное ощущение, как будто он смотрит в вглубь бездонной галактики, абсолютного пространства не имеющего ни начала, ни конца. Казалось, сделай он сейчас шаг вперед – и немедленно сорвется вниз, в совершенную пустоту, падать в которую придется до самой смерти. Голубоватые блики, которые рассыпали по поверхности воды их фонари, и даже, время от времени, пробегавшая легкая рябь, только усиливали это впечатление. В какой-то момент ощущение падения в бездну стало настолько реальным, что у Дэвидсона по всему телу прошла дрожь и он резко отшатнулся от воды.

Коули подобрал несколько обломков породы и, один за другим, бросил в озеро – первый совсем близко от берега, остальные как можно дальше. Судя по звуку, глубина была довольно незначительной.

– Похоже, представители местной аристократии были правы – спрятаться тут негде и утонуть сложно. Вообще, совершенно непонятно по какой причине эта жалкая лужа называется озером, по всей вероятности, по той же самой, что этот убогий бомжатник считает себя городом, – Коули коротко хохотнул, эхо резко прокатилось над водой, потом еще раз скользнул лучом фонарика по влажно мерцающим сводам стен, – Ну что еще поищем какие-нибудь боковые туннели или хватит?

– Не думаю, что они есть, эти туннели. Пьяному дикобразу понятно, что в этой дыре никого и ничего нет. Мы увидели достаточно, – Дэвидсон обреченно вздохнул, – Придется опять трясти этот поганый городок и, похоже, влезать во все их внутренние дрязги и разборки. Кто на кого имеет зуб, кто кому не дал денег и кто кого хочет закопать. А сейчас возвращаемся.

Обратный путь показался Дэвидсону значительно дольше, чем первоначальный спуск – это было странно, как правило, бывает совсем наоборот. Но, говорил он себе, когда карабкался через нагромождения породы, стараясь при этом не выронить фонарь, это потому, что подниматься на гору всегда тяжелее, чем спускаться вниз.

Зато, судя по всему, пока они любовались сомнительными подземными красотами, наверху еще больше распогодилось – Дэвидсону стало настолько жарко, что он даже снял куртку, оставшись в одном пиджаке.

Впереди блеснул яркий солнечный свет.

– Надо же, у них тут, оказывается, бывает солнце, – фыркнул Коули, перебираясь через очередной камень, – А я был уверен здесь, вообще, забыли, что это такое…

Дэвидсон глянул на свои часы – как он и думал, наверху уже должно было начать смеркаться и, даже, если, вдруг, свершилось невообразимое, и ветер разогнал глухие, непроницаемые тучи, закрывавшее небо на протяжении всего того времени, которое он провел в Мэне, яркого солнца там быть никак не может.

Внезапно он испытал приступ необъяснимой тревоги. Может, пока они бродили там в темноте, кто-то подтащил к входу в пещеру армейский прожектор? Он видел такие в Афганистане, с ними ночь становилась куда светлее дня…