Пески Калахари

Бушмены шли вперед, и негр, стараясь не отстать, почти бежал за ними.

Почва снова стала тверже, покраснев от пучков сухой травы; кое-где на бесплодной земле попадались одинокие деревья. Впереди показался дымок. Бушмены радостно залопотали и ускорили шаг. Ноги у Смита дрожали, он теперь почти бежал. Смит понимал, что бушмены остановятся здесь на отдых и, возможно, поедят.

Дети постарше с визгом бросились вперед, оторвавшись от основной группы. У костра сидело трое. Один стоял, двое наклонились над огнем. Три газели — две из них были уже наполовину разделаны — лежали рядом. Дети. осмотрели каждую тушу, а один малыш изобразил стрелка из лука. Бросив на негра продолжительный взгляд, охотники задали старому вождю несколько вопросов и вскоре, казалось, забыли о пришельце.

Потом все взялись за газелей. Острыми кремневыми ножами отрезали от туш куски мяса, бросали их в огонь и принимались за внутренности. Только у одного из них было стальное лезвие, у другого — квадратная медная пластинка с заточенной стороной. Бушмены радостно щелкали языками, оживленно переговаривались, окровавленными руками вытаскивали требуху из костра и с жадностью набрасывались на нее. По-видимому, охотники вышли еще до рассвета, чтобы успеть затравить дичь и подстрелить из своих крошечных луков. Им повезло. Свою добычу охотники принесли в заранее обусловленное место. Джеферсона удивило, каким образом бушмены сумели найти дорогу именно туда, где их ждали охотники, так как никаких признаков какого-нибудь следа он не заметил.

Смит, не раздумывая, стал голыми руками отрывать от одной из туш кусок окровавленного мяса. Он не хотел этого делать, но при виде жарившихся ломтей потерял здравый смысл. Бушмены могли убить его только за то, что он прикоснулся к их добыче. Возможно, у них существовали какие-либо табу или ритуалы. Но ему было не до этого. Он обезумел от голода и не мог ждать, пока ему предложат пищу.

Рядом тонким осколком кремня умело отсекал мясо крошечный подросток. Мальчик орудовал ножом умело и точно. Он поднял глаза, увидел негра, улыбнулся и протянул ему только что вырезанный кусок. Сидевшие рядом тоже одобрительно посмотрели на Смита. Казалось, всем им эта сцена доставила видимое удовольствие.

Смит отошел в сторону, нашел прочную колючую ветку и переломил ее о долено. Проткнув мясо острым концом, он присел у огня. Желудок сводила судорога от предвкушения пищи: сочного, красного, истекающего жиром, поджариваемого на огне мяса.

Он съел не менее фунта мяса газели, наполовину сырого и сгоревшего, засоренного песком. Потом кремневым ножом, найденным около туши, отрезал еще кусок. И теперь сидел на корточках рядом со всеми и поджаривал мясо, наблюдая, как оно обгорает, а жир испаряется. Он был слишком голоден, чтобы ждать, пока все прожарится, и объедал закоптившиеся места точно так же, как это делали бушмены. Смит чувствовал, как восстанавливаются от горячего мяса силы, как разливается теплота в желудке. Он остался жив!

* * *

Лучи теплого утреннего солнца пригревали Бэйна. За завтраком (дыня, суп из мяса антилопы и жареной ящерицы) он рассказал о пчелах. Некоторое время все смотрели на него с явным недоверием. А Майк продолжал с упоением говорить о банке из-под кофе, кусочках сахара, о том, как выследил пчел и обнаружил гнездо.

— К чему эти секреты? — спросил О'Брайен. — Что ж ты раньше не сказал об этом?

— Прежде чем рассказать, надо было подумать. — ответил Бэйн, — и найти способ отделаться от пчел. Иначе достать мед будет нелегко.

— Ну, это просто, — с видимым раздражением проворчал О'Брайен.

— Я не позволю их убивать, — с неожиданным вызовом произнес Майк, в упор посмотрев на охотника.

Это прозвучало как ультиматум. Все посмотрели на Бэйна. В нем стали проявляться твердость и смелость, которых раньше никто не замечал.

— Не будь дураком, — буркнул О'Брайен, чувствуя, что старик Гриммельман и даже Грэйс поддерживают Бэйна.

— Медом займусь я, — заявил Майк. Я нашел гнездо и знаю, как туда добраться. Пчел — не убивать!

— Согласен, — поддержал его Гриммельман. — Нельзя без конца убивать, убивать и убивать…

— Какое это имеет значение? — проговорил охотник.

— Зачем уничтожать пчел, если в этом нет необходимости? — вставила свое слово Грэйс.

— Может быть, нам все же и примется это сделать, — сказал Бэйн, — но я хочу сначала попробовать выгнать их из гнезда.

— Каким образом? — спросил О'Брайен.

— Покажу, когда придем на место, — ответил Майк. Поднявшись, он зашел в пещеру, чтобы захватить все необходимое для осуществления своей цели.

…Они шли к гнезду. Впереди шагал Бэйн. В руках у него был длинный гаечный ключ, сложенная мотком веревка висела через правое плечо. О'Брайен нес тяжелый чемодан. Там лежал топор, гвозди и несколько дынь. У Грэйс была длинная палка, к которой она привязала разбитую крышку от фляги, почти доверху наполненную горячими углями из никогда не угасающего костра. Гриммельман тащил сумку с вытесненной на ней маркой какой-то авиакомпании, в которой стояли фляга, несколько бутылок из-под виски и небольшая жестянка, доверху наполненные водой.