Пески Кроноса. Перерождение

– Да не хотела, Снеж, тебя в это впутывать. Да, я не была счастлива с Павлом, никогда, но он подарил мне Лару, ему за это огромное спасибо. Потом начались девки. Первый раз поймала, закрыла глаза, второй… О, второй раз, эта стерва приперлась ко мне домой, заценить нашу квартиру. Рассказывала о том, какая я некудышняя жена и мать. Кудахтала над тем, как не ценю самое дорогое, что в этой жизни мне досталось, Пашечку. После этого я и сломалась, закатила ему истерику, а он бегом на развод и квартирку попытался оттяпать. Старший менеджер в супермаркете, подумаешь, крупная шишка мелкого масштаба, а эта дура думает, что миллионера отхватила.

Снежана вновь наполнила по рюмке, понимая, что сестре наболело и необходимо выговориться. Злату понесло, обычно она привыкла скрывать свои проблемы от сестры двойняшки, у которой брак по любви, только вот деток все никак не получается сотворить, но все же, дышат в унисон, все у них складно, а она вообще этого складно по жизни не знала. Да что там, единственный мужик в ее постели, муж собственный, традиционно отымеет в свое личное удовольствие и носом к стенке, а о ее удовольствии и не думал ни разу, даже не пытался. Да Тарус своим поцелуем разбудил поболее в ее душе страстей и желаний, чем тот единственный, кому она даже не изменила ни разу, ну и дура.

Так и дошел рассказ до того дня, как они еще с самого утра поругались за двушку, которую он предлагал выкупить, поскольку его Але очень понравилась, а она стала в ступор, ведь ей с Ларочкой тоже надо где-то жить, но почти бывшего мужа это уже совсем не волновало. На ноте истерики она вчера утром покинула дом, на той же ноте вечером шла с работы, готовясь разговор закончить, а тут такое.

Рассказав Снежане о том, что с ней случилось с момента встречи с полуорками, Злата плавно перешла к событиям сего дня и предложению Таруса. Умолчала только об условном бессмертии демонов, и о сопутствующем предложении правителя дать это бессмертие даже ее дочери. Как сказать о таком сестре?

– Да Златка, тихая компьютерная мышка, ну ты выдала в свои тридцать пять, – подытожила Снежана. – И чего решила?

– Не знаю, Снеж, – честно ответила девушка, пригубив последнюю рюмку коньяка, ибо он уже незаметно закончился. – Сложно решить с ходу такой вопрос. Новый мир, новое окружение, чужая раса, которой я вряд ли придусь по нраву.

– А он тебе хоть нравится? – да уж от Снежи не так легко отделаться, если уж вцепилась, так мертвой хваткой, легче удовлетворить ее любопытство.

– Я его два раза видела. Да, в отличном ракурсе, и все же. Второй облик мне пока не известен, не зря ж он его прячет, вдруг там чудище о трех головах и восьми руках.

Снежана расхохоталась:

– Всегда знала, что у тебя больное воображение, Златка. Видный же мужик, я бы даже сказала красивый. А ты о втором облике. Нужен он тебе, тот второй облик, не тебе ж с ним воевать.

Злата не могла не признать правоту сестры, но червячок сомнения никуда не делся. Но ответить она не успела, потому как в кухню вошла Лара.

– Мамочка, ты уже вернулась, – она подошла к матери и, прижавшись к ней, подставила щечку под поцелуй.

– Да, моя милая, – поцеловав дочь, она обвила ее руками и подтянула к себе на колени. – Как ты себя чувствуешь, золотко?

– Хорошо, а что вы кушаете? Вкусно пахнет.

– Ты проголодалась? – и, ссадив дочь с колен, Злата захлопотала у плиты, собирая ребенку поесть, не обращая внимание на то, что ее слегка штормило.

* * *

Тронный зал короля Роланда в Садале, столице Оринтии, отделан в пурпурных и золотых красках, тех же, что и на штандартах королевства. Сам король, высокий и стройный, с вечно юным лицом, несмотря, что ему перевалило за сорок, эльфы подсуетились в свое время, оставив отпечаток на генах предков короля, с длинными светло-золотистыми волосами, и пронзительно синими глазами, восседал на троне в бриджах и коротко тунике. Ему было откровенно плевать на то, что вид его совсем не соответствовал монаршим традициям.

Да и восседал то как, на быльце собственного трона, небрежно покачивая одной ногой. Привыкшие к мальчишеским выходкам короля, министры совсем не обращали внимания на его не монаршее поведение.

– Итак, господа, я конечно рад лицезреть ваши физии пред свои очи, однако ваше затянувшееся молчание с просверливанием дыр в моей персоне, слегка напрягает. Либо кто-то из вас решится первым нарушить молчание, либо выметайтесь, а я займусь своими делами.

Оба министра, военный и тайной полиции, а также казначей с ними вкупе, уже едва ножками не шаркали, в надежде, что кто-то из них первым озвучит то, зачем они, собственно и пожаловали. Министр тайной полиции все ж решился принять монарший гнев на себя:

– Ваше величество, народ ропщет, наследника нет, да и супругой никак не спешите обзавестись, агрессию устраиваете против соседа…

– Тоже не имеющего наследника, – весело прервал речь лорда Салерана король.