Пески Офира (СИ)

— Нет, не понимаю, — в голосе Филиппы проскользнули холодные нотки. — Революция лишь полдела, твоя обязанность — проследить за тем, чтобы все наши требования были выполнены. И кто сможет сделать это лучше, чем ты? Особенно в первые годы, пока в памяти падишаха еще будет свежо воспоминание о том, что именно мы помогли привести его к власти.

— В первые годы? — не удержалась от восклицания Трисс. — Я не думала, что мне придется задержаться в Офире надолго!

Идеально ровные брови Филиппы чуть приподнялись от удивления.

— Мне казалось, что ты сама этого хочешь. Я даже думала ходайствовать перед Капитулом, чтобы именно ты стала главной чародейкой при офирском дворе. Если принц хочет видеть на этом посту именно женщину, то ты — лучшая кандидатка.

— О, нет-нет! Я хочу как можно быстрее вернуться обратно, — выпалила Трисс и тут же закусила губу от досады, понимая, что проявила никому ненужные эмоции. — Жизнь в Офире будет подобно ссылке.

Филиппа натянуто улыбнулась.

— На мой взгляд, рано об этом говорить, — уже более мягко добавила она. — Но если ты настаиваешь, то ладно. Не буду настаивать на этом.

Чтобы несколько снизить градус напряжения, Кейра открыла несколько бутылок игристого вина и разлила светлую жидкость по узким бокалам.

— Дамы, предлагаю на этом закончить, — торжественно объявила она. — Иначе нам не останется, что обсудить с Капитулом.

На лице Филиппы Эйльхарт было красноречиво написано, что она бы с удовольствием ограничилась лишь этой беседой и решила все прямо здесь. Без Капитула и остальных чародеев. Однако она приняла бокал из рук Кейры и даже пригубила игристое вино.

Трисс распрощалась с присутствующими чародейками очень быстро. Едва ей представилась такая возможность, как она поспешила удалиться, по-прежнему избегая пристального взгляда своей подруги.

— Смотрю, ты прямо расположена к ней, — сказала Маргарита Ло-Антиль Филиппе, когда проекция чародейки мигнула и исчезла из мегаскопа.

— И не скрываю этого, — безапелляционно заявила та. — Трисс славно потренировалась в Офире и посадила на трон нужного нам человека, который, к тому же, обучен основам магии. Я уверена, что она применит свои способности с умом, когда вернется обратно. Если продолжит в том же духе, то когда-нибудь окажется в Совете.

Йеннифер тотчас же поднялась со своего кресла. Она оставила свой бокал нетронутым и уже хотела удалиться, когда Сабрина ловко опередила ее. Она буквально ужом проскользнула мимо Маргариты и загородила дорогу Йеннифер.

— Дорогая моя, мне так жаль, — сказала она настолько фальшивым голосом, что это резало слух все остальных чародеек. Не говоря уже о самой Йеннифер. — У нашей братии, конечно, нет запретов. И всякое случается. Кто, как говорится, не без греха, тот пусть бросит в меня монетку. Мы все склонны воровать амурные интересы друг у друга, но когда твоя закадычная подружка вот так легко предает тебя, то это трудно пережить. Никогда бы не подумала, что Трисс рискнет спать с ведьмаком, пока у тебя еще есть к нему чувства. Тем более, мы-то знаем, как он тебе дорог.

Филиппа снова поморщилась и отвернулась. Кейра и Маргарита сделали вид, что увлечены вкусом игристого вина. Все три чародейки прекрасно сознавали, что Сабрина питает болезненную зависть к тем искренним близким отношениям, которые сложились между Трисс и Йеннифер. Не осознавала это только сама Сабрина.

— О чем ты говоришь, милая? — насмешливо переспросила ее Йеннифер. — Совершенно не понимаю. Ты слишком веришь каким-то досужим сплетням.

— Я бы хотела, чтобы это были только сплетни. Но говорят, что у них все очень серьезно. Что ведьмак каждую ночь проводит с Трисс уже на протяжении целого месяца. Ты ведь сама слышала. Она рвется обратно. Наверняка, из-за него.

Губы Йеннифер не покидала равнодушная улыбка. И никто не знал, чего на самом деле ей это стоило.

— Ах, ты про мелочь, о которой даже говорить не стоит, — нарочито мягко ответила она. — Уверена, что мы еще успеем посмеяться об этом с Трисс, как только нам представится такой случай. Очередной мужчина никогда не может испортить настоящей дружбы. Ты-то должна об этом помнить, Сабрина. Как-никак и мы с тобой в период нашей молодости и учебы в Аретузе питали друг к другу самую взаимную приязнь. Впрочем, это было так давно. Как говорится, что было, то уже быльем поросло.

Не тратя больше времени попусту, Йеннифер оставила Сабрину с остальными чародейками и гордо, не опуская головы вышла из комнаты. Где-то там, на маскараде, ее ждал очередной мужчина.

***

Ночь совсем незаметно опустилась над крышами Оксенфурта. Прокралась на тихие улицы города и поглотила главную площадь и рынок.

В саду, полном аромата летних цветов, сидели принц и чародейка.

— Ветер мой, прохладный, но в то же время огненно-обжигающий, — с улыбкой проговорил юный Ардэшир. — О, какие глаза, которые убивают, манят и завораживают. Сердца моего госпожа. Сколько счастья в прикосновениях твоих. Как мне тепло и радостно от улыбки твоей, моя лучезарная пэри.

Трисс звонко рассмеялась в ответ на столь возвышенные слова принца.

— А ты, оказывается, еще и поэт.