Пески времени

У Хайме были друзья, чьи отцы состояли в этой организации, и он слушал рассказы об их героических подвигах.

– Мой отец и его друзья взорвали штаб гражданской гвардии, – рассказывал один из друзей Хайме.

– Ты слышал об ограблении банка в Барселоне? Это сделал мой отец, – говорил другой. – И теперь они с товарищами смогут купить оружие, чтобы сражаться с фашистами.

А отец Хайме отвечал:

– Я против насилия. Нужно настаивать на переговорах.

– Мы взорвали один из их заводов в Мадриде. Почему твой отец не на нашей стороне? Он что – трус?

– Не слушай своих друзей, Хайме, – говорил мальчику отец. – То, что они делают, преступление.

– Франко приказал казнить без суда и следствия дюжину басков. Мы собираемся организовать всеобщую забастовку. Твой отец к нам присоединится?

– Папа?..

– Мы все испанцы, Хайме. И никому не должны позволять вбить между нами клин.

Мальчик разрывался: неужели друзья правы и его отец трус? – но верил отцу.

И вот теперь случился Армагеддон. Мир вокруг рушился. Улицы Герники были заполнены кричавшими людьми, пытавшимися убежать от падавших с неба бомб. Здания, памятники и тротуары взрывались, разлетаясь в стороны осколками бетона и брызгами крови.

Хайме, его родители и сестры добежали до большой церкви – единственного уцелевшего на площади здания. Десятки людей колотили в двери и умоляли:

– Впустите нас! Во имя Иисуса, откройте!

– Что происходит? – выкрикнул отец Хайме.

– Священники заперли церковь и не пускают нас.

– Давайте взломаем дверь!

– Нет!

Хайме с удивлением посмотрел на отца.

– Мы не станем вламываться в храм Божий, – произнес тот. – Он защитит нас, где бы мы ни были.

Слишком поздно люди заметили отряд фалангистов. Появившись из-за угла, они открыли огонь из пулеметов по безоружным мужчинам, женщинам и детям. Смертельно раненный отец повалил Хайме на землю и закрыл собой, защищая от смертоносного града пуль.

Зловещая тишина окутала землю после атаки. Грохот выстрелов, топот ног, крики – все стихло точно по мановению волшебной палочки. Хайме открыл глаза и лежал некоторое время, чувствуя на себе тяжесть тела отца, заботливо укрывшего его от смерти. Мать, отец и сестры погибли, как и сотни других людей. Их тела лежали перед закрытыми дверями церкви.

Ночью Хайме выбрался из города, а спустя два дня уже был в Бильбао, где присоединился к ЭТА.

Принимавший новобранцев офицер посмотрел на него и сказал:

– Ты слишком молод, чтобы стать членом нашей организации, сынок. Твое место в школе.

– Вы будете моей школой, – тихо ответил Хайме. – Вы научите меня сражаться, чтобы я мог отомстить за убийство моей семьи.

С того дня он не оглядывался назад: сражался за себя и свою семью, и подвиги его стали легендарными. Хайме планировал и совершал дерзкие налеты на заводы и банки, казнил угнетателей, а если кто-то из его людей попадал в плен, осуществлял рискованные операции по их спасению.

Услышав о формировании Группы специальных операций для преследования басков по всей стране, он с улыбкой произнес:

– Хорошо. Значит, нас заметили.

Хайме никогда не задавался вопросом, ради чего шел на риск. Ему было достаточно того, что он снова и снова доказывал свою храбрость и не боялся рискнуть собственной жизнью ради того, во что верил.

И вот теперь из-за того, что один из его людей оказался не в меру болтлив, Хайме пришлось возиться с этой монашкой.

«Вот так ирония! Церковь теперь на нашей стороне, хотя и поздно. Вряд ли ей удастся утроить второе пришествие и воскресить моих родителей и сестер», – с горечью думал Хайме.

Они шли через лес всю ночь, и лунный свет отбрасывал на землю серебристые пятна. Путники избегали городов и больших дорог и были готовы в любой момент спасаться бегством. Хайме не обращал на монахиню внимания: шел рядом с Феликсом, они болтали о прошлых приключениях. Меган, поймав себя на том, что прислушивается к разговору, и глядя на так уверенного в себе Хайме Миро, подумала: «Если кто-то и поможет мне добраться до монастыря в Мендавии, то только он».

Иногда Хайме становилось жаль монахиню, в такие моменты он невольно восхищался стойкостью, с которой она переносила все тяготы этого нелегкого путешествия, и размышлял о том, как обстоят дела у других сестер.

К счастью, с ним была Ампаро Хирон, снимавшая по ночам накапливавшееся за день напряжение. Националисты уничтожили всю семью Ампаро, и она была предана их организации, как и сам Хайме. К тому же у нее имеются более веские причины на то, чтобы ненавидеть правительство.

Эта в высшей степени независимая женщина обладала бешеным темпераментом.

На рассвете путники добрались до Саламанки, расположенной на берегу реки Тормес.

Феликс объяснил Меган:

– Здесь находится лучший университет Испании, и сюда приезжают молодые люди со всей страны.

Хайме не слушал, а напряженно обдумывал, что делать дальше, и размышлял, где бы он устроил ловушку, если бы был охотником.

Хайме Миро повернулся к Феликсу:

– Мы обойдем Саламанку. За городом есть небольшой мотель. Остановимся там.