Песнь алых кленов

Из темницы он в тот вечер ушел мрачным. В лазарете для пленников его ждала еще более удручающая картина: Мей Ли выглядела так, будто попала сюда только вчера, а не провела здесь уже несколько месяцев. Ее снова избили. Она дернулась, когда открылась дверь, но при виде Лин Ху улыбнулась, словно ничего не случилось. Лин Ху бросился за перевязками и водой, но ее раны уже обработали, ему нечего было тут делать.

– Да когда же это закончится? – взмолился Лин Ху, не зная, как еще помочь. – Я просил их. Я угрожал. Я… Я уже не знаю, что делать. Они только смеются. Мей Ли, может, тебе лучше согласиться? В этом же нет ничего…

«Ничего страшного», – он осекся на полуслове. В этом-то и было страшное. Он помогал своему клану проиграть. Если Фэнг победят, если победят с его помощью – значит, он сам поспособствует смерти отца, брата. Пленению или смерти матери. Это было ужасно, и лучше бы его до сих пор били. Лин Ху закрыл лицо руками. Хотя из всех пленников самое сытое и безопасное положение было у него и это он должен был успокоить девушку, она обняла его, положила голову ему на макушку. Лин Ху дрожал, но она была спокойна.

– Ты изменился. Помнишь, каким ты раньше был веселым, Лин Ху? Если что-то в клане случалось, твой отец точно знал, кого в этом винить. Чего ты только не устраивал… Фейерверки без праздника, куриц пытался научить летать, превратил кота в монстра и обратно, когда тебе всыпали… Как же это было весело. С тобой каждый день был особенным. Мы с Лю Шеном обожали тебя, да и остальные тоже. У тебя изменилась улыбка: в ней больше нет той искренности. Я же чувствую, ты улыбаешься только для меня. Я вижу здесь только адептов клана Фэнг, они всегда грубы. Вижу лекаря, но он молчалив и мрачен. И тебя… Ты как солнце. Как бы ты ни менялся, что бы ты ни натворил – я буду на твоей стороне. Если ты останешься в клане Фэнг, я буду с тобой. Но ведь Тьен победят, и мы вернемся домой.

Как только удалось взять себя в руки, Лин Ху направился к Фэнг Инженю. Стража задержала его у входа в дом главы клана, доложила о прибытии. Судя по голосу, тот даже обрадовался, выкрикнул:

– Пусть войдет!

Лин Ху кипел от гнева. Стряхнув с волос и плеч снег прямо на пороге, он начал говорить:

– Мей Ли опять избили. Я хочу знать, кто это сделал. Я больше не буду просить – я просто повешу их на воротах, чтобы знали, что я отомщу за каждый их удар

– Мне нравится воинственный настрой маленького Лин Ху, – похвалил Фэнг Инжень.

Он просто-таки излучал радость. Глава клана стоял рядом с деревянной болванкой, вырезанной под фигуру человека. На болванке было одеяние клана Фэнг с цепями – символом принадлежности к правящей ветви или высшим чинам. Лин Ху смутил тот факт, что сам глава клана был в два раза больше и этой болванки, и одежды. Да и сын его отличался плотным телосложением – вряд ли это его старая одежда. И выглядела она так, словно ее еще никогда не надевали. Лин Ху захотелось сбежать, но, пересилив себя, он спросил:

– Что это?

– Примерь. Только сегодня закончили.

– Нет. – Лин Ху попятился к выходу, уже видя, как радость на лице главы клана сменяется усталостью и разочарованием.

– Это приказ.

– Нет, – повторил Лин Ху.

Фэнг Инжень со злостью сорвал одежду с болванки, направился к мальчику.

– Ты не можешь сказать нет. Быстро надел!

Когда один из генералов подошел к дому главы клана, стража преградила ему путь, предупредив:

– Глава занят.

Из дома раздавались крики: «Я же говорил, что не буду в вашем клане! Что бы вы ни делали!» Если простые адепты все-таки уважительно относились к Лин Ху, то генералы помнили, откуда он и что в любой момент он может их предать. Поэтому генерал кивнул страже, мол, разберется сам, и вошел. И тут же замер на пороге, впервые подумав, что пришел невовремя.

Лин Ху лежал на полу и пытался дотянуться до кнута, который, видимо, выпал и откатился, и теперь не реагировал на зов хозяина. Верхом на нем сидел Фэнг Инжень и срывал с мальчишки одежду. Та, в которую ему надо было переодеться, сейчас валялась тряпкой чуть дальше и больше напоминала скатерть или покрывало, но никак не одеяния высшего чина клана. Фэнг Инжень остановился, заметив постороннего, быстро оценил ситуацию и отпустил Лин Ху. Тот в два рывка выбрался, схватил оружие и отскочил к стене, одновременно пытаясь привести в порядок свою одежду. На этот раз оружие отозвалось: две змеиные головы шипели на Фэнг Инженя, а мелкая быстро помогала Лин Ху одеться.

– Пошел вон! – приказал глава клана, развернувшись к своему генералу.

Тот помотал головой и вместо того, чтобы сбежать, выпалил:

– Совет бессмертных требует глав клана Тьен и Фэнг явиться на суд.

– Какой еще суд? – спросил Фэнг Инжень, но про Лин Ху тут же забыл. – Почему они суются? Это наше дело! Где был совет, когда одного за другим вырезали моих детей?!

– Если какой-то из кланов не явится на суд, то уже совет выступит против него. – закончил генерал.

После возвращения с суда Фэнг Инжень, ничего не объясняя, отправил самых младших заложников в сопровождении Лю Шена как старшего в клан Тьен. Мей Ли с тех пор больше не трогали.