Песнь для мертвых

Мои глаза расширились.

— Боже, — тихо сказала я. — А если ты призрак?

— Я про ощущения… — он замолчал, размышляя. — Женщина в магазине одежды меня, вроде, видела.

— Видела ли? Мы все думали, что все было в порядке с Брюсом Уиллисом, когда в первый раз смотрели «Шестое чувство».

Я выбралась из машины, воздух был холодным для Портлэнда. Я обошла к его стороне, открыла дверцу и протянула к нему руки.

— Идем. Нужно разобраться в этом, или это будет мучить меня.

Макс посмотрел на мои ладони, а потом на мое лицо, хмурясь.

— Тебя будет мучить то, что я могу быть призраком?

— Да. Я не хочу быть из тех, кто ходит и говорит сам с собой.

Он опустил ладони на мои, хотя встал сам. Я забрала свою сумку из багажника и вручила ему.

— Вот. Можешь понести это. Идем.

Я пошла к своему дому, хотя он смотрел на дом Найтли. Не важно, он скоро увидит Джейкоба.

Он пошел за мной по дорожке. Я открыла входную дверь, меня встретило тепло дома и запах готовки папы. Желудок заурчал. Я говорила ему, что приеду к ужину, но не упоминала, что не одна.

— Ты голоден? — спросила я у Макса поверх плеча.

— Я мог бы поесть, — осторожно сказал он. — Хотя, может, стоит поговорить с Джейкобом.

— Джейкоб решает, что ты ешь? — спросила я, мы прошли в прихожую, и я закрыла дверь.

— Джейкоб мной никак не управляет, — сказал Макс. — Просто я думал сообщить ему, что я тут, пока он не понял это сам.

— Это радует, — буркнула я. Джейкоб управлял Джеем изо всех сил.

— Ада, ты дома, — крикнул папа с кухни. Он вышел из — за угла и застыл, увидев Макса.

— Эй, пап, ты же помнишь Макса?

Отец побелел.

Будто увидел призрака.

Черт, я забыла обо всем этом.

— Рад снова вас видеть, — сказал Макс. Он не двигался, руки были в карманах. — Думаю, в прошлый раз мы виделись в Нью — Йорке.

Рот папы открылся. А потом он закрыл рот и посмотрел на меня.

— Это шутка? Я схожу с ума?

— Что? — я указала на рыжего. — Это Максимус. Ты его видишь, да?

— Вижу, но не должен видеть, — он в ужасе смотрел на Макса. — Я был на твоих похоронах. Ты не должен быть тут. Ты мертв.

Я переглянулась с Максом. Точно. Кто объяснит это папе? Я? Он мне не поверит. Но и Максу он мог не поверить.

Макс кивнул, может, услышав меня, и виновато улыбнулся моему отцу.

— Хотите, я объясню, что случилось, или лучше услышите это от своей дочери?

— Пока мы не перешли к этому, пап, можно Максу остаться на ужин? Я знаю, ты сделал с запасом.

Папа просто смотрел на Макса.

— Не понимаю. Ты призрак?

— Это не помогает, — сказала я. Я посмотрела в глаза Макса и указала на кухню. — Идем. Поедим.

— Я не хочу навязываться, — Макс не двигался, старался не смотреть на отца, все еще глядящего на него в смятении.

— Ты не навязываешься, — сказала я. — Пап, скажи ему, что он не навязывается. Скажи, что ему рады. Будь хорошим хозяином.

Папа с неохотой кивнул.

— Да. Хорошо. Прости.

— Не проблема, — Макс снял куртку и повесил ее на крючок.

Я взяла папу за локоть и повела его на кухню.

— Все хорошо.

— Не понимаю, — шепнул он мне. — Я думал, он умер. Вы все говорили, что он умер.

Я похлопала его с теплом. Бедный папа. Он многое пережил в последнее время, и если бы я обдумала это, я поняла бы, что это была плохая идея. Хотя он заметил бы Макса по соседству и пришел бы к тем же выводам, какими бы они ни были.

— Мы объясним. Давай сначала поужинаем. Присядь. Я подам еду.

Папа сел за стол, Макс настороженно опустился напротив него. Я быстро вытащила лазанью из духовки и стала раскладывать ее.

— Мне жаль, что так случилось с вашей женой, — сказал ему тихо Макс. — Она была милой леди.

— Ты ее видел? — спросил отец. Его голос был таким тревожным, что я обернулась. Он склонился, уперев ладони в стол. — Ты говорил с ней?

— Пап, — резко сказала я, неся тарелки и опуская их перед ними.

Папа посмотрел на меня большими глазами.

— Мне нужно знать, Ада.

— Нет, — тихо сказал Макс, взгляд был виноватым. — Простите. Я не видел вашу жену с Нью — Йорка.

— Но ты был мертв.

Макс посмотрел поверх головы моего отца.

— Может, это лучше обсудить за вином.

Хорошая идея. Я принесла бокалы и бутылку вина и села. Отец попытался налить, но его руки так дрожали, что Максимус забрал бутылку. Я одобрительно посмотрела на него. Он всегда хорошо ладил с моими родителями, особенно, по сравнению с Дексом, по крайней мере, раньше.

— Я предлагаю тост, — я подняла бокал. — Но не уверена, что он уместный. За жизнь? Хотя это стандартный тост.

— Может, за чудесный ужин, который создал твой отец? — предложил Макс, подняв бокал.

Отец едва смог поднять свой, вино плескалось от дрожи его руки.

А потом мы приступили к еде. Отцу хотя бы хватило терпения дать Максу съесть половину тарелки, а потом он стал задавать вопросы.

— Я не понимаю, — отец покачал головой. — Все ошибались? Все врали? Я помню, что был растерян, что не было тела, но похороны были. Я не знаю, — он снял очки и сжал переносицу, вздыхая. — Все о тех днях размыто. Может, лучше не помнить.