Песнь экстаза

Я подношу запястье к свету, поворачиваю его так и этак, чтобы свет лампы отражался от полированной поверхности бусин. Но у меня ничего не получается – бусины словно поглощают свет.

– А что получают другие клиенты? – спрашиваю я.

Дес переворачивает страницу.

– Тату.

Я выпрямляюсь.

– Тату? Они получают татуировки? – Мой взгляд рассеянно останавливается на двух масках, висящих на стене – маске чумного доктора с клювом и маске арлекина. Мы с Десом купили их в Венеции.

– А почему мне нельзя было сделать татуировку? – спрашиваю я. Браслет, который минуту назад казался мне таким крутым, теперь кажется жалкой побрякушкой.

Торговец закрывает и откладывает журнал.

– Хочешь татуировку вместо браслета?

– Конечно, – без колебаний отвечаю я, не замечая предостерегающих ноток в его голосе.

Татуировка будет гораздо круче девчачьих бус.

Дес поворачивается ко мне.

А потом мгновенно оказывается на кровати, преодолевая разделяющее нас расстояние. Я едва успеваю осознать, что происходит, а он уже нависает надо мной.

Дыхание перехватывает. Не могу вздохнуть.

Опасный блеск в его глазах лишает меня способности мыслить. Должно быть, сегодня именно тот день, когда наша странная дружба должна перейти к следующей фазе.

Я так боялась этого момента. Но так рада ему.

Лицо Торговца совсем близко, крепкие бедра, обтянутые кожаными штанами, сжимают мою талию. Наклонившись, он берет мою руку – ту, что без браслета.

Сердце готово выскочить из груди. Колотится, как бешеное. Мы с Десом никогда еще не были так близки. И теперь я уверена, что не почувствую себя счастливой до тех пор, пока это не станет естественным для нас обоих.

Моя кожа начинает светиться, но Дес вежливо делает вид, что не обращает внимания на мое возбуждение.

Он проводит ладонью по запястью и руке, оставляя черные отметины – ряды неизвестных мне знаков.

– Хочешь обменять свои бусины на это? – спрашивает он.

Я усилием воли отрываю взгляд от лица Деса и присматриваюсь к своим свежим татуировкам.

Они… отвратительны. Это какая-то мерзость, никогда не думала, что татуировка может вызвать настолько сильное отторжение.

– Можешь оставить татуировки, – вкрадчиво шепчет он. – Только скажи, и я это устрою. Даром.

Дес ждет ответа. Я молчу, и отметины исчезают.

– Так я и думал. – Он отпускает мою руку и встает. Устроившись на прежнем месте в изножье кровати, он продолжает листать журнал. – Не хочу, чтобы ты ходила в татуировках, как обычные головорезы, – говорит он, не оборачиваясь, – и в любом случае, так для тебя лучше. Полития подмечает такие вещи. Офицера удар хватит, если он увидит девушку с сотней отметин.

– Почему? – спрашиваю я, сжимая в пальцах запястье, к которому он только что прикасался. – В этом есть что-то необычное?

Он не отвечает, но по его неподвижной позе я догадываюсь, что он больше не читает.

Наконец, он отбрасывает журнал в сторону и поднимается на ноги. Проводит рукой по волосам, старательно избегая моего взгляда.

– Мне пора.

И вот так, практически без предупреждения, он разворачивается на каблуках и идет к двери.

– Подожди! – Я спрыгиваю с кровати, едва не падаю, запутавшись в покрывале, неловко вскакиваю и хватаю Десмонда за руку. И, как обычно, это прикосновение напоминает мне удар током или разряд молнии… – Не уходи, прошу. – Я совершенно непреднамеренно начинаю светиться и слышу в собственном голосе магические нотки.

Дес пристально смотрит на мою руку, на руку, которая светится от счастья, касаясь его плеча.

– Херувимчик, вокруг тебя сотни сверстников. Мне нужно работать, а тебе нужно обзавестись более подходящими друзьями.

– Я хочу быть с тобой.

– Почему? – спрашивает он, глядя мне прямо в глаза.

Потому что я не могу тебя контролировать. Потому что тебе известны мои тайны. Потому что в твоем обществе я чувствую себя нормальной.

Потому что, несмотря на все доводы рассудка, мне кажется, что я в тебя влюблена.

– Пожалуйста, – прошу я.

Но сегодня это не срабатывает. Дес осторожно снимает мою ладонь со своего плеча и уходит.

Наши дни

В тот момент, когда мне кажется, что Торговец готов признаться мне в своих чувствах, его лицо снова превращается в каменную маску.

Он ведет меня в дом; напряжение между нами растет. Я взвинчена из-за эпизода с Эли, из-за всего этого вечера, но сильнее всего меня злит Дес.

Я захожу в кухню первой, устраиваюсь на барном табурете.

– Итак, мне предстоит здесь ночевать?

Дес, не торопясь, заходит следом, останавливается напротив и прислоняется к кухонному столу.

– Может, ты предпочитаешь, чтобы я отнес тебя обратно, на собачью площадку, в которую превратился твой дом?

Я лишь бросаю на него испепеляющий взгляд. Он не отворачивается, не опускает глаз. Лицо у него сердитое, и крылья он до сих пор не убрал. Сирене, которая живет во мне, это очень нравится. И женщине тоже.

Я соскакиваю с табурета и открываю холодильник.