Песнь Люмена

Один из легионеров шёл впереди и сразу ставало ясно, что он призван повелевать остальными. Их было втрое больше, чем в тот раз, когда легионеров впервые выслали к Великой Горе.

…. скажи, ты ведь слышал…

… то, что говорят о нём… легенды…

… мне это известно.

Шаг ровен, ворота исторгают одних легионеров за другими. Никто не представлял до того, сколько их в Небесном чертоге. Имя им — Легион.

… говорят, он возглавляет восстание на севере… он…

… он присоединился к проклятой…

… я слышал это.

Шаг за шагом. Ряды идут синхронно. Приказ получен: не дать вражескому войску проникнуть в Великую Гору.

Старая женщина, что ждала конца света, уснула до первой звезды. Её сожгли в крематории и стоящая рядом маленькая девочка была очень рада, что никто не гладит её волосы, заговаривая их на скорый сон. Теперь люди смотрят изо всех окон, но так уж очень тихо, как будто и нет там вовсе никого.

Легионеры не смотрят по сторонам.

— Мама, куда они идут?

— Тихо, не спрашивай! — яростно шипит та.

— Но куда они идут, мама, — девочка идёт вдоль подоконников, ведя руками по гладкой поверхности, выскакивает на балкон и ветер треплет лёгкие волосы. — Куда вы?

Всего на миг один из них подымает голову. Он кажется девочке самым младшим из них и ей хочется улыбнуться суровому воину. Но сильные руки втягивают её обратно и тут же все окна захлопываются.

Шайло этого не заметил, он шёл впереди. За ним — остальные братья, Последнее поколение. За ними — все силы Легиона. Это было утро, поутру всегда всё иначе.

Иная армия наползала к Великой Горе.

Сапоги вытаптывали снег, здесь когда-то ещё росла серая трава с крепкими стеблями, теперь только ветер трепал сизые волны, в небе кричала одинокая птица. Море осталось позади.

— Идём на запад! Войска противника строятся у Великой Горы.

Войско разлилось по пустоши синим полотном, на знамёнах скалился чёрный медведь. Этой ночью они сделали остановку и развели не таясь большущий костёр. Так что неистовые его языки лизали далёкое небо. Нор Родж вышел к костру с братом и взял слово:

— Братья! Мы — свободные дети своего мира. Мы — не рабы, не слепые щенки. И сегодня я первый покажу, что думаю обо всём, чем застилали наши умы тысячелетия за тысячелетиями. — С этими словами он выхватил у брата свиток, развернул его. Тот был из простой шкуры, чернила сливались наклонным почерком. — Здесь написано: мир таков, каким должен быть.

За сказанным последовала тишина.

— Но я говорю, свободы!

Тут же поднялся рёв толпы.

— Справедливости!

Огонь ревел людскими голосами.

— Избавления! — И швырнул свиток в огонь, тот тут же зачернел разъедаемыми пятнами. — Этой ночью мы начнём свою победу, избавимся от гнёта так называемого Хранителя. Но что он хранит? Себя и своё царство. Своих созданий — не людей! И они поставлены выше над теми, кто ест мясо и пьёт воду. У кого есть агоры! Мы живы. Мы — люди. Так пусть этот мир принадлежит тем, кто умеет любить! За свободу!

Ещё один свиток полетел в прожорливое пламя. С каждым поглощённым словом то становилось больше и небеса ревели чернотой. Нашлось несколько книг. Кто знает, привезли ли их специально, или же те чудом проплыли всё расстояние до центрального материка случайно. Но и они чудесно горели. В ту ночь сгорало всё, как будто было создано для этого мига всесожжения.

А нор Родж стоял в стороне и наблюдал за развернувшимся действом. Его брат Ахат был тут же, лицо выхватывало алое зарево костра. Юлиат и Валдор, сыновья Роджа, разделились. Один прикладывал флягу ко рту и выкрикивал победные гимны. Другой только смотрел на огонь как если бы и не видел того.

Один из воинов протиснулся среди остальных. Так и подошёл к костру со скрытым лицом. Задержался возле молчаливого Валдора и протянул небольшую записку огню, костёр охотно принял её, поднося к небу пеплом.

— Что там было написано? — вдруг спросил Валдор.

Воин не ответил. Тогда Валдор сказал:

— Понятно, — и отвернулся к костру.

Воин растворился в толпе. В ту ночь было шумно и весело, ревели натянутой кожей барабаны и разъедался снег вокруг костров. А на утро всё мигом исчезло, осталась только тишина и вытаптываемый сапогами снег. Так же бел здесь, как и дома.

— Получено подтверждение, остальные прибывают.

Впервые все династии под одной целью. Вдалеке показались чужие знамёна.

Близился конец долгой ночи, ещё было темно, когда Люмен вышел на холм и увидел ряды Легиона. Кайла стояла рядом.

— Они перекрыли подступы к горе, — сообщил, смотря вдаль, Вельзеор.

— Они видят тебя, — в свою очередь сказала Кайла.

Позади остановились остальные: Велил, Шеол, воины племён черепов. По правую и по левую сторону стали войска иовов, ноинов и ушадов. Люмен не отрывал взгляда от Легиона, даже в ночной темноте костюмы отливали гладким серебром, теперь здесь все они. Более пятнадцати тысяч воинов Чертога.

Их же не более шести тысяч. Люди против Легиона — ничто, будь их и в два раза больше. Тогда он увидел стражей, их расставили позади — ещё тысяча.