Песнь Люмена

— К чему ты взываешь?

— К справедливости.

— Справедливость исходит от Хранителя.

— Разве не в миропорядке она заложена?

— Как ты смеешь умалять достоинство Императора. Того, Кто создал тебя.

— Но разве океан отдаётся течению не от мудрости устройства вселенной? Или огонь горит не от неё? Звёзды появляются на небе утром, туманность — ночью. Так должно быть и так есть. И если нам начнут говорить, что белые круги на самом деле чёрные — разве мы поверим как несмышлёные дети?

— Как те люди, что ты привёл за собой? — Сказал Лукас.

— Так и есть, но люди эти слышат голос разума.

— Восставшие против Императора не знают разума.

— Восставшие против несправедливости, не против Отца Чертога.

— Мастер игр, — Лукас обращался не к Люмену, — что ты можешь поставить в вину Ему, кроме своей гордыни? — И не спрашивал. — Или возомнил, что знаешь больше Него?

— Не больше. Но и не меньше теперь.

Лукас следил за Люменом как за опасным зверем, а тот стоял на месте, в одной неподвижности неся больше угрозы, чем в видимом ударе. Но речи обращали они не к друг другу. Лукас ещё не увидел, к чему ведёт Люмен и выжидал финального хода того.

— Изгнание имело причину, ведь не станешь ты отрицать, что император подвластен произволу? Знание обходится дорого, но стоит потерь.

Наблюдая как сопровождавший Люмена человек подошёл к вездеходу, Лукас не предпринял попытки помешать тому. Сам он следил, как наружу вытаскивают ещё одного. Миг — и все увидели человеческую особь, золотые волосы. Глаза голубые как у них самих.

— Человек! — И тут Лукас понял, но было уже поздно. — Посмотрите на это существо, оно сходно нами? У него наша кожа, наши глаза.

Парень попытался вырваться, но Шеол выкрутил ему руки, заставляя упасть на колени. Попытки сопротивляться выглядели жалкими.

— Человек, созданные по нашему образу и подобию. Скрытый от Легиона и запущенный в людскую среду. Чтобы там распространять гены легиона.

В войске поднялся ропот. Лукас поспешил унять волну.

— Не нам, покорным детям судить о Его воле.

— Разве мы судим? Это вопрошание, глас об истине. Кто, как не Он, должен являть её всем своим существом? Достаточно ли мы храбры, чтобы выразить возмущение подобным? Человеку не занять место легионера. Скрестить нас, как животных?

— И они стоят за тобой? Люди, что за твоей спиной, изменник. Они тоже согласны с твоими лживыми словами.

— Они — войско. Способный же мыслить не позволит себе пребывать в простых указах. Что мы, если не способность разума, мы — рассудок. И что могло послужить причиной смешения человека и легионера, как будто это одно и то же. Было ли раньше подобное? В этом порядок? В этом — гармония?

Ропот усиливался.

— Я требую ответа.

— Не иди против Императора.

— Тогда путь он возразит, пусть успокоит меня и братьев моих, что всё это заблуждение. Где же Он? Почему не здесь, почему одним своим словом не уймёт раздор между нами? Когда это так просто, всего лишь одно слово. И я повинуюсь.

Лукас молчал и тогда Люмен мастерски изменяя голос сказал:

— Я тот, кого готовили стать следующим.

Лукас мигом вскинулся.

— Как смеешь!..

Но его никто не слышал.

— Всем вам это известно. Тот, кого Он приближал к себе ради цели, как и всё Им творимое. Время шло, того, кто должен был стать следующим не создавали и оставалось всего двое, кто мог быть следующим правителем. Спросите себя, кто именно из нас был бы выбран Им. Загляните в себя и примите решение.

Так же внезапно, как и поднялся, гул стих. В напряженной тишине было слышно, как поднимается ещё слабый ветер. Стужа дохнула в застывшие лица, коснулась края и улетела прочь.

— И как чтящий вечное совершенство — я обязан следовать ему, но совершенство выражается в порядке. Иное — хаос. Хотим ли мы хаоса? — И лишь сейчас не только Лукас, но и Шеол услышал как голос говорящего дрогнул, когда тот прокричал:

— Хотим ли мы, чтобы этот мир разрушился?!

Ответом ему были отдельные выкрики.

— Дать человеку занять место легионера?

— Нет! — голоса усиливались.

— Отдать мирозданье хаосу!

— Нет. Нет!

— Совершенство!

— Да. Да. Да!

Он ухмыльнулся? Шеол не мог с точностью сказать, не была ли то всего лишь тень на обострившемся лице. Горящие в темноте глаза, у всех у них, только не у него… Как два пустых отражения. Шеол не видел ни торжества, ничего — только знание. Может тогда он и понял, что того, кто стоит с ним рядом, уже нет.

— Сейчас я говорю вам — восстаньте против неразумного вместе со мной. Скажите нет безумству. Защитите этот мир!

И они пошли. Лукас видел, как легионеры начали отделяться от войска. Он хотел крикнуть, задержать отступников, но получив приказ от Шайло, остановился. Не начинать столкновение. Тогда мы потеряем больше. Лукас стискивая кулаки наблюдал, как легионеры предают Чертог и Императора. Обернулся к Люмену и смотрел тому в глаза более не ожидая ничего от того.

С холма, не скрывая удовольствия, наблюдали, как уменьшается армия противника. Люмен чувствовал её удовлетворение и улыбку на ярких губах.

— За справедливость! — послышались сторонние выкрики.

— Разум!

— Порядок!

Это был голос Хеварина. Тех, кто колебался, он окутывал речами, он кричал: