Читаем Песнь моряка полностью

Каллиган в понедельник представителю

отдела общественного здоровья „Маяка“.

– Нужно кипятить даже

свежую речную воду. Хлорин

и алкоголь также подойдут,

но их необходимо экономить.

Они нам еще понадобятся. Так

что стерилизовать и

кипятить, кипятить и стерилизовать!»Сука и сука, сука и сука, орала Алиса в окно своего офиса. Мы друг друга стоим, надо понимать. Она откинулась на спинку вращающегося кресла и сбросила туфли – орать можно и с удобством. В этом было даже облегчение – немезида размером с море, цель, достойная ее гнева. Benedicta tu in mulieribus свеча дрожала от голоса Шулы et benedictus fructus ventris tui Iesus[115] вы меня утопите! Вон, вон, вон! И вы, все остальные, прочь отсюда, прочь, прочь! НА ИСПЫТАТЕЛЬНОМ СТЕНДЕ ЛАССЕН-ПИКА ОБНАРУЖЕНЫ СЛЕДЫ ГАЗА прилежно записывает Радист. ВОДОРОД МЕТАН АММИАК РЕЗУЛЬТАТ НЕ ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ ЕСТЬ КТО-НИБУДЬ? Ему нравится оставлять пробелы, граждане должны чувствовать печаль и скудость этих сигналов, плач в глуши, столько одиночества. ДРУГИЕ ИЗМЕРЕНИЯ УКАЗЫВАЮТ ЗАПРЕДЕЛЬНЫЙ ОЗОН КТО-НИБУДЬ столько злобы за все эти годы ОТНОСИТЕЛЬНО НИЗКОЕ СОДЕРЖАНИЕ СЕРЫ так устал отбиваться от ВСЕХ ЭТИХ СЫРЫХ ГРЫЗУНОВ? выбрасывая их задолбало до чертиков постоянно валить все на мужчин. Они слишком тщедушны для честной драки. Слишком скучны. Настоящая воительница должна найти и найдет цель покрупнее, и ею будешь ты, Матерь.

Айк не подозревал о следующем водовороте, пока по плоту не прошла, словно погладив, длинная черная тень. Он оглянулся через плечо и понял, что тень отбросила ситхинская ель, что возвысилась на мгновение в своем роскошном безногом отчаянии, затем опрокинулась и исчезла из виду. Он не видел самого омута, но, судя по шуму, это был тесть-прародитель всех водоворотов. Звук поразительной силы доносился из-за обода, напоминая визгливый гул скоростной автострады. За этим звуком слышался другой, приглушенный грохот, составленный из стуков и ударов где-то в глубине. Какие-то очень большие предметы колотились там друг о друга: бочки, деревья, лодки, дома. В следующий раз, когда его нынешнее колесо пронесло его мимо обода этого прилегающего водоворота, он рассмотрел плывущую по кругу целую стену портовой заправочной станции. Баскетбольная доска еще держалась на этой стене, корзину забили ленты ламинарии. На следующем круге он не увидел ничего. Ободы двух водоворотов столкнулись дымящимися грозовыми фронтами, взлетели, перехлестнулись и смыли солнце. Айк отчаянно пытался уклониться от этой надвигающейся тучи, но мощный поток тащил его, уцепившись за конец шеста. Один раз он сильно ударил Айка в переносицу, породив уже знакомое кипение искр. Айк зажал шест под мышкой и навалился всем телом. Если он пройдет столкновение этих ободов еще раз, то, может быть… балясина подалась с резким треском. Он упал, ударившись щекой о мотор. Туча забрала его себе. Последний услышанный звук – гром литавров судьбы. Последнее прикосновение – множество царапающих коготков. Последняя мысль: неужто наконец топочут маленькие ножки? Я бы предпочел семейство потеплее, если бы мы, если бы тогда… Могло получиться, знаешь, женщина? Наш роман-водоворот? Знаю, это всего ничего, но тот мимолетный вкус был всяко слаще мести, и, знаешь, может, оно как-то выплыло бы и тут его затянуло совсем Сука? Ты слушаешь? Не думай, что я не знаю, кто ты меня слышишь, миссис Кармоди? Ты не спишь Ты никогда не спишь Вы спите? ни одной спокойной ночи за всю Твою мерзкую жизнь… и теперь со всеми этими приливами оооо Матерь Ты небось кипишь в собственной постели Мы уже все погрузили и можем ехать, миссис Кармоди, – лицо маленькой девочки на вершине лестницы горело от возбуждения, – если только вы не спите?

– Я не сплю. – Алиса спустилась вслед за девочкой по лестнице и дошла до джипа. Он был сильно перегружен, хотя никто из семейства в машину еще не садился.

Перейти на страницу:

Все книги серии Большой роман

Я исповедуюсь
Я исповедуюсь

Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления. Однако оказывается, что история жизни Адриа несводима к нескольким десятилетиям, все началось много веков назад, в каталонском монастыре Сан-Пере дел Бургал, а звуки фантастически совершенной скрипки, созданной кремонским мастером, магически преображают людские судьбы. В итоге мир героя романа наводняют мрачные тайны и мистические загадки, на решение которых потребуются годы.

Жауме Кабре

Современная русская и зарубежная проза
Мои странные мысли
Мои странные мысли

Орхан Памук – известный турецкий писатель, обладатель многочисленных национальных и международных премий, в числе которых Нобелевская премия по литературе за «поиск души своего меланхолического города». Новый роман Памука «Мои странные мысли», над которым он работал последние шесть лет, возможно, самый «стамбульский» из всех. Его действие охватывает более сорока лет – с 1969 по 2012 год. Главный герой Мевлют работает на улицах Стамбула, наблюдая, как улицы наполняются новыми людьми, город обретает и теряет новые и старые здания, из Анатолии приезжают на заработки бедняки. На его глазах совершаются перевороты, власти сменяют друг друга, а Мевлют все бродит по улицам, зимними вечерами задаваясь вопросом, что же отличает его от других людей, почему его посещают странные мысли обо всем на свете и кто же на самом деле его возлюбленная, которой он пишет письма последние три года.Впервые на русском!

Орхан Памук

Современная русская и зарубежная проза
Ночное кино
Ночное кино

Культовый кинорежиссер Станислас Кордова не появлялся на публике больше тридцати лет. Вот уже четверть века его фильмы не выходили в широкий прокат, демонстрируясь лишь на тайных просмотрах, известных как «ночное кино».Для своих многочисленных фанатов он человек-загадка.Для журналиста Скотта Макгрэта – враг номер один.А для юной пианистки-виртуоза Александры – отец.Дождливой октябрьской ночью тело Александры находят на заброшенном манхэттенском складе. Полицейский вердикт гласит: самоубийство. И это отнюдь не первая смерть в истории семьи Кордовы – династии, на которую будто наложено проклятие.Макгрэт уверен, что это не просто совпадение. Влекомый жаждой мести и ненасытной тягой к истине, он оказывается втянут в зыбкий, гипнотический мир, где все чего-то боятся и всё не то, чем кажется.Когда-то Макгрэт уже пытался вывести Кордову на чистую воду – и поплатился за это рухнувшей карьерой, расстроившимся браком. Теперь же он рискует самим рассудком.Впервые на русском – своего рода римейк культовой «Киномании» Теодора Рошака, будто вышедший из-под коллективного пера Стивена Кинга, Гиллиан Флинн и Стига Ларссона.

Мариша Пессл

Детективы / Прочие Детективы / Триллеры

Похожие книги

Лавка чудес
Лавка чудес

«Когда все дружным хором говорят «да», я говорю – «нет». Таким уж уродился», – писал о себе Жоржи Амаду и вряд ли кривил душой. Кто лжет, тот не может быть свободным, а именно этим качеством – собственной свободой – бразильский эпикуреец дорожил больше всего. У него было множество титулов и званий, но самое главное звучало так: «литературный Пеле». И это в Бразилии высшая награда.Жоржи Амаду написал около 30 романов, которые были переведены на 50 языков. По его книгам поставлено более 30 фильмов, и даже популярные во всем мире бразильские сериалы начинались тоже с его героев.«Лавкой чудес» назвал Амаду один из самых значительных своих романов, «лавкой чудес» была и вся его жизнь. Роман написан в жанре магического реализма, и появился он раньше самого известного произведения в этом жанре – «Сто лет одиночества» Габриэля Гарсиа Маркеса.

Жоржи Амаду

Классическая проза ХX века
Цирк
Цирк

Перед нами захолустный городок Лас Кальдас – неподвижный и затхлый мирок, сплетни и развлечения, неистовая скука, нагоняющая на старших сонную одурь и толкающая молодежь на бессмысленные и жестокие выходки. Действие романа охватывает всего два ноябрьских дня – канун праздника святого Сатурнино, покровителя Лас Кальдаса, и самый праздник.Жизнь идет заведенным порядком: дамы готовятся к торжественному открытию новой богадельни, дон Хулио сватается к учительнице Селии, которая ему в дочери годится; Селия, влюбленная в Атилу – юношу из бедняцкого квартала, ищет встречи с ним, Атила же вместе со своим другом, по-собачьи преданным ему Пабло, подготавливает ограбление дона Хулио, чтобы бежать за границу с сеньоритой Хуаной Олано, ставшей его любовницей… А жена художника Уты, осаждаемая кредиторами Элиса, ждет не дождется мужа, приславшего из Мадрида загадочную телеграмму: «Опасный убийца продвигается к Лас Кальдасу»…

Хуан Гойтисоло

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века