Читаем Песнь о моей Мурке полностью

Где-то в городе, на окраине,Где стена образует проход,Из кино вдвоем с модной дамочкойШел шикарно одетый пижон.А навстречу им из проулочкаТрое типов каких-то идут:«Разреши, браток, папиросочку,Не сочти ты, товарищ, за труд!А на дамочке шубка беличья,А на нем — воротник из бобра;А как вынул он портсигарчик свой —В нем без малого фунт серебра!Ну, как водится, безработица:«Скидавайте пальто и пинджак!»Усадили их на кирпичикиИ велели ботинки сымать.Кавалер хотел воспротивиться,Но с бандитом шутить не моги:Даст кирпичиком по затылочку —Разлетятся на части мозги!Тут заплакала горько дамочка,Утирая слезу рукавом:«Как пойдем мы в ночь непрогляднуюВ непролазной грязи босиком?!»И сказал бандит наставительно:«Выбирайте посуше вы путь —И по камешкам, по кирпичикамДоберетесь домой как-нибудь!»Жаль, что не было там фотографа,А то славный бы вышел портрет:Дама в шляпочке и в сорочечке,А на нем даже этого нет!

Уголовный вариант городского романса «Кирпичики» был чрезвычайно популярен в блатной среде и с удовольствием поется до сих пор. Вообще-то «Кирпичики» — лирическая баллада эпохи нэпа на пролетарскую тему:

На окраине где-то городаЯ в рабочей семье родилась,Горе мыкая, лет пятнадцатиНа кирпичный завод нанялась.Было трудно мне время первое.Но зато, проработавши год,За веселый гул, за кирпичикиПолюбила я этот завод.На заводе том Сеньку встретила…Лишь, бывало, заслышу гудок —Руки вымою и бегу к немуВ мастерскую, накинув платок.Кажду ноченьку мы встречалися,Где кирпич образует проход.Вот за Сеньку-то, за кирпичикиПолюбила я этот завод.Но, как водится, безработицаПо заводу ударила вдруг:Сенька вылетел, а за ним и я,И еще двести семьдесят штук.Тут война пошла буржуазная,Огрубел, обозлился народ,И по винтику, по кирпичикуРастащили кирпичный завод.После вольного счастья СмольногоРазвернулась рабочая грудь.Порешили мы вместе с СенькоюНа знакомый завод заглянуть.Там нашла я вновь счастье старое:На ремонт поистративши год,По советскому, по кирпичикуВозродили мы с Сенькой завод.Запыхтел завод, загудел гудок,Как бывало, по-прежнему он.Стал директором, управляющимНа заводе товарищ Семен.Так любовь моя и семья мояУкрепилась от всяких невзгод.За веселый гул, за кирпичикиПолюбила я этот завод.

Текст «Кирпичиков» написал поэт Павел Герман, создавший такие шлягеры, как романс «Только раз бывают в жизни встречи», «Последнее танго» и «Марш авиаторов» («Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…»). А вот с мелодией не все однозначно. Автором музыки сейчас указывается Валентин Кручинин, однако известно, что композитор использовал мелодию вальса С. Бейлезона «Две собачки» из цикла оркестровых пьес «Цирковые впечатления».

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых загадок истории
100 знаменитых загадок истории

Многовековая история человечества хранит множество загадок. Эта книга поможет читателю приоткрыть завесу над тайнами исторических событий и явлений различных эпох – от древнейших до наших дней, расскажет о судьбах многих легендарных личностей прошлого: царицы Савской и короля Макбета, Жанны д'Арк и Александра I, Екатерины Медичи и Наполеона, Ивана Грозного и Шекспира.Здесь вы найдете новые интересные версии о гибели Атлантиды и Всемирном потопе, призрачном золоте Эльдорадо и тайне Туринской плащаницы, двойниках Анастасии и Сталина, злой силе Распутина и Катынской трагедии, сыновьях Гитлера и обстоятельствах гибели «Курска», подлинных событиях 11 сентября 2001 года и о многом другом.Перевернув последнюю страницу книги, вы еще раз убедитесь в правоте слов английского историка и политика XIX века Томаса Маклея: «Кто хорошо осведомлен о прошлом, никогда не станет отчаиваться по поводу настоящего».

Илья Яковлевич Вагман , Инга Юрьевна Романенко , Мария Александровна Панкова , Ольга Александровна Кузьменко

Фантастика / Публицистика / Энциклопедии / Альтернативная история / Словари и Энциклопедии
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Биографии и Мемуары