Песнь о Трое

Я схватил его за длинные черные кудри и рывком поставил на ноги.

– Тогда сбей еще кого-нибудь! Аякса, например, а?

Бросив на меня взгляд, полный ненависти, Парис ускользнул прочь, а я обнаружил, что наши ряды, к которым направлялся, были атакованы Аяксом и большим отрядом саламинцев.

Битва шла уже по другую сторону насыпи. Теперь мы дрались среди домов – задача сложная и опасная, ибо каждый дом служил ахейцам прикрытием. Но те, кто сражался на открытом месте, постепенно отступали к берегу и кораблям. Аякс услышал мой боевой клич и ответил на него своим: «Эй! Эй! Враг! Враг!» Мы протискивались навстречу друг другу сквозь людской прибой, я держал копье наготове. И тут, когда я уже почти добрался до него, он внезапно нагнулся и выпрямился, держа обеими руками валун, до этого служивший подпоркой кораблю, вытащенному на берег. Мое копье было бесполезно. Я отбросил его и вытащил меч, рассчитывая на то, что успею ударить первым. Он швырнул в меня камень со всей силы. Мою грудь разорвала боль, и я упал.

Из гудящей темноты к свету, полному мучительной боли: вкус крови во рту, меня рвет, я открываю глаза, вижу рядом с собой на земле почерневшую кровь и снова лишаюсь чувств. Когда я прихожу в себя во второй раз, боль уже не так мучительна; один из наших лекарей стоит на коленях, склонившись надо мной. Я с усилием попытался сесть, он помог мне.

– Царевич Гектор, у тебя сильный ушиб ребер и несколько разорванных вен, но больше ничего серьезного.

– Боги сегодня на нашей стороне, – вздохнул я и поднялся на ноги, опираясь на него.

Чем больше я двигался, тем меньше была боль; я продолжал двигаться. Несколько моих воинов вынесли меня за симоисскую насыпь и положили рядом с моей колесницей. Кебрион улыбался мне во весь рот.

– Мы думали, ты умер.

– Отвези меня обратно, – велел я, залезая в колесницу.

Отсутствие необходимости передвигаться на ногах целый день было счастьем, но, доехав до толчеи, я вынужден был спешиться. Считая меня погибшим, моя армия потеряла уверенность, но как только воины узнали, что я жив и возвращаюсь в битву, сразу воспряли духом. Должно быть, для ахейцев мое появление стало жестоким ударом. Они сломали строй и побежали между домами, пока неизвестному мне вождю не удалось остановить их у носа корабля, одиноко стоявшего, подобно полководцу, впереди первого, бесконечного с виду ряда кораблей. Мы с боем заставили ахейцев сдаться, ибо они отказались отступать дальше; не покорились только Аякс, Мерион и несколько критян.

Над моей головой навис нос одинокого корабля; когда Аякс уперся ногами в землю напротив меня и поднял свой меч – мой меч, который я ему подарил – я увидел победу на расстоянии вытянутой руки. Я сделал выпад, и он уверенно его отбил; мы вернулись к своему поединку, но на этот раз за нами не наблюдала ни одна пара глаз – вокруг все дрались с такой же свирепостью.

– Чей… корабль? – выдохнул я.

– Принадлежал… Протесилаю, – тяжело дыша, ответил он.

– Я… его… сожгу!

– Сначала… сгоришь… сам!

Ахейцы бросились защищать судно, которое, очевидно, было их талисманом: нас с Аяксом разделил их внезапный натиск. Но со мной были воины из царской стражи, а ахейцы, вставшие против нас, были не чета саламинцам. Отнимая одну жизнь за другой, мы продвигались вперед. Я снова увидел Аякса, но на этот раз он не пытался заставить нас отступить. Несколькими мощными рывками он подтянулся на палубу корабля Протесилая, быстрый и гибкий, как гимнаст. Там он схватил длинный шест и начал лениво размахивать им по кругу, сшибая моих воинов с палубы в тот самый момент, когда они на нее залезали.

Когда последний из ахейцев, противостоящий мне, пал мертвым, я взобрался на плечи троянских воинов и принялся карабкаться вверх, пока не ухватился за корабельный нос. Оттуда до палубы был один прыжок. Аякс стоял передо мной, переминаясь с ноги на ногу, так и не побежденный. Мы обменялись оценивающими взглядами, одновременно почувствовав невероятную усталость от такой долгой битвы. Медленно качая головой, словно пытаясь убедить себя в том, что я не существую, он размахнулся шестом. Я выставил перед собой меч и, встретив его клинком, рассек вдоль на две части. От внезапной потери равновесия Аякс едва не упал навзничь, но выпрямился и схватился за меч. Я рванул вперед, уверенный, что с ним покончено, но он снова показал мне, каким был великим воином. Вместо того чтобы сразиться со мной, он побежал к корме, напряг мускулы и перепрыгнул с корабля Протесилая на другой, стоявший как раз позади него в середине первого ряда.

Я не стал его преследовать. Я любил этого человека, как и он, конечно же, любил меня. Будь мы друзьями или врагами, но наша взаимная привязанность крепла. Я знал: боги не хотят, чтобы мы убили друг друга, – ведь мы обменялись подарками.

Я перегнулся за поручни и посмотрел на пурпурное море троянских гребней.

– Дайте мне факел!